Продолжение египетского дневника редакции портала «Антропогенез.Ру». Первую часть мы публиковали в мае.
День 3. К древнеегипетскому вертолёту и танку
Утро. Ещё сквозь сон я слышу звук газовых горелок шаров, пролетающих над нашей крышей. В 6 нас заберёт машина — накануне мы договорились об этом с хозяином отеля. У входа уже стоит шикарный старый Пежо-универсал. За рулём Мухаммед, местный парень.
Вперёд, в Абидос — это полтораста километров на северо-запад. Но по пути мы попытаемся найти те самые две пирамиды. Попытаемся, потому что это не туристические объекты. Искать их можно по координатам на Google Maps. Что же, сообразительный Мухаммед легко приехал в первую точку — пирамида в Накаде (араб. نقادة), одна из семи так называемых «малых ступенчатых пирамид». Пирамидка маленькая (сейчас — меньше 5 м в высоту), сильно разрушенная. Толком даже неизвестно, какой царь её построил — вероятно, это конец III или начало IV династии, то есть ещё до постройки знаменитых пирамид Гизы. Сооружение не содержит никаких погребений, и функция его неясна. Возможно, это своеобразный «пограничный столб», с помощью которого фараон отмечал подвластную ему территорию — но это всего лишь догадки. Сейчас это только груда почти не обработанных известняковых блоков, между которыми виден раствор. А, судя по глубокой яме в центре, ещё в древности грабитель искал в сердце пирамиды сокровища — и, скорее всего, ушёл ни с чем. Находится пирамида среди каких-то полей, где пасутся коровы и трудятся крестьяне, не обратившие на нас особого внимания. За руинами никто не присматривает, и странно, что пирамиду не растащили целиком на стройматериалы.
Отсюда я провёл свою первую онлайн-трансляцию, по неопытности держа телефон вертикально, за что получил выговор от недовольных зрителей.
Едем дальше. Слева вижу столбы чёрного дыма: мы проезжаем большое производство кирпичей. Прошу водителя остановить, но Мухаммед тормозит у другой «мануфактуры»: здесь делают глиняные сосуды. Очень много горшков, больших и маленьких, выставлены на земле рядами. Способ производства — классический: в огромной ёмкости месят ногами глину, сушат горшки на солнце и обжигают в печах. Гончарный круг, правда, с электроприводом. А топливо для печи — тростник, который тут огромными кучами сушится на солнце (а мы не могли понять сначала, зачем его тут столько). Горшки используют даже для строительства — мы видим постройки со стенами из множества глиняных сосудов, вероятно, бракованных.
Подхожу фотографировать ряды изделий, навстречу — улыбчивый араб, с ним орава детишек. Разумеется, к туристу деловой интерес: звучит волшебное слово money. Не поможешь ли деньгами? Туризм всё-таки испортил этих людей.
Теперь мы ищем вторую ступенчатую пирамиду под названием Синки, недалеко от Абидоса. Надо сказать, что наш Мухаммед, в отличие от непутёвых водителей из Хургады, отлично ориентировался на местности и быстро доставлял нас в требуемую точку. И вообще, проявил себя самым лучшим образом. Итак, пирамида Синки когда-то была в высоту 14 м, сейчас же — чуть более 5. Сохранилась она лучше, чем пирамида в Накаде — мы увидели часть кладки из почти не обработанных блоков и даже остатки строительных пандусов из кирпича (полагают, что строительство этой пирамиды не было завершено). Есть и какой-то лаз в «сердцевину» пирамиды, но там пусто. Это сооружение, как и первая осмотренная пирамида, никак не охраняется, хотя в 1980 году здесь проводились масштабные раскопки. Вокруг — пустырь, свалка и кости каких-то животных. Но вот появляется подросток верхом на осле. Спешивается, без особых церемоний начинает делать селфи с нами на старенький телефон и, по-моему, предлагает выпить (но я не уверен, что понял правильно). Вскоре подтягивается «братва» — такие же подростки, которым очень интересно, что это в здешней глуши забыла троица иностранцев с фотоаппаратами. Начинается фотографирование, у Николая с головы снимают кепку, просят примерить очки и «подержать» фотокамеру. Делаю общее фото и понимаю, что пора сматываться — ребята настроены дружелюбно, но их возбуждение растёт. Садимся в машину, а пацаны заглядывают в окна, тянут руки, очень им не хочется нас отпускать. Надо сказать, что все вещи Николаю вернули. Вспоминается прошлогоднее посещение Гизы — тамошние верблюжатники были гораздо вредней и фотоаппарат без боя не отдавали.
Подъезжаем к Абидосу, и на очередном блокпосту к нам приставили вооружённую охрану — двух автоматчиков, которые теперь едут перед нами на пикапе, периодически включая сирену. Говорят, что Абидос — один из самых криминально неблагополучных районов Египта.
Наконец, мы прибываем к храму Сети I. Выходим и отправляемся искать кассу. Тут моя установка на игнор местных попрошаек дала осечку. Мы идём, и я боковым зрением вижу египтянина в халате, который бежит за нами и пытается привлечь наше внимание: «Хэлло! Экскьюз ми, мистер!» Молча игнорируем и, не оборачиваясь, продолжаем идти ещё несколько минут… пока я не понимаю наконец, что за нами бежит наш водитель Мухаммед! Он всего лишь хотел сказать, что мы идём не в ту сторону. Раз такое дело, отведи нас куда-нибудь, где можно поесть, Мухаммед. Мы тут же заходим в какой-то тихий дворик — прохлада, тень, добрая бабушка приносит омлет, фасоль и лимонный сок.
Направляемся к храму. Увы, снимать видео внутри запрещено. А ведь здесь находятся те самые изображения «танка», «вертолёта» и «подводной лодки». Вот они, на потолочной балке высоко вверху. На самом деле на надпись, восславляющую фараона Сети I, нанесли штукатурку, а поверх начертали иероглифы во славу его сына, Рамсеса II. За столетия штукатурка осыпалась, и получился вот такой «танкообразный» винегрет.
Кстати, более интересная деталь — освещение храма: сквозь специальные щели в потолке свет падает узкими лучами, и если встать под таким лучом, может получиться интересная фотография.
Тем временем Валера договаривается с местным работником, который представляется археологом и готов «за умеренную плату» показать нам несколько мест, куда туристов обычно не водят. Едем в знакомом Пежо Мухаммеда, куда с нами, помимо археолога (назовём его Али), сел охранник с пистолетом.
Выходим посреди большого песчаного пустыря, окружённого мрачными египетскими трущобами. Здесь находится Шунет-эль-Зебиб — одна из древнейших кирпичных построек в мире. Полагают, что это сооружение воздвигли в 2750 году до н. э. в качестве усыпальницы фараона II династии Хасехемуи. Сейчас это просто стены из необожжённого кирпича, утопающие в песках и местами отреставрированные: видим торчащую кое-где металлическую сетку. Рядом — руины Храма-Портала Рамсеса II, который Али назвал «храмом бабуинов» — здесь изображены павианы, устремляющие руки к Солнцу. Али показывает место, где археологи обнаружили маленькую фигурку фараона Хуфу, находящуюся сейчас в Каирском музее (голову нашли через 2 месяца отдельно от тела). Вокруг кладбище, по словам нашего сопровождающего, здесь хоронили во все времена, начиная от додинастического периода. Сейчас для осмотра открыта лишь одна гробница, в которой — только куча мусора.
Али продолжает свой рассказ: между храмом Сети I и храмом Рамсеса II (куда мы сейчас отправимся), видимо, находилась система сооружений, в том числе дома царской семьи. Теперь всё это погребено под жилыми кварталами, но власти выделили 6 млрд фунтов на расселение всех этих домов, которые будут снесены для проведения масштабных раскопок.
Едем в храм Рамсеса II — он неподалёку. По дороге показываем Али видео наших экспериментов по сверлению гранита. Наш сопровождающий воодушевился и сказал, что многих мы не переубедим, ибо «люди хотят верить в фантастику, но, может, вы повлияете хоть на кого-нибудь». Он ещё много говорил на смеси русского и английского и, что удивительно для египтянина, вольно высказывался о религии — мол, наука отдельно, а религия сама по себе, и мы не должны оглядываться на религию, когда изучаем факты. Вот, например, в Коране написано, что пирамиды построены из глины, но мы-то знаем, что это не так!
Осматриваем храм, от которого сохранилась лишь нижняя часть стен, но зато на них — отличные росписи и рельефы. В одном из помещений 4 сидящие статуи фараона, у одной из которых отсутствует голова. По словам Али, эту голову два года назад обнаружили в Великобритании, где её пытались продать коллекционерам.
Следующий пункт нашего маршрута — Осирион или «Могила Осириса», сооружение из гигантских гранитных блоков, находящееся у западной стены храма Сети I, но ниже уровня храма более чем на 10 метров. Тут возникает заминка — туда, по словам Али, можно попасть только за большие деньги! Немного поломавшись, он называет цену: 1000 фунтов — «потому что надо дать и охраннику, и начальнику, и инспектору» + 300 фунтов самому Али, и это большой секрет — никому не говорите! 1300 фунтов — это 4 тыс. рублей, но хорошо, мы согласны. По ступенькам спускаемся вниз. Памятник подтапливает, и часть его залита зелёной болотной водой. Заглядываем в зал, называемый «Могилой Осириса». Здесь полумрак, пол покрыт каким-то гниющим мусором, и с потолка доносятся пронзительные крики летучих мышей. Фонарь выхватывает из темноты их силуэты — до чего здоровые твари! Блоки, из которых сложено сооружение, действительно огромные, но больше тут смотреть особо не на что.
Возвращаемся к храму Сети, в который входим с другой стороны. Али обращает моё внимание на нанесённые на стену «черновые» рисунки чёрным и красным пигментом — здесь древний мастер собирался сделать рельеф, но почему-то бросил свою работу.
В пустом зале храма (чтобы никто не видел) мы передаём Али деньги. Кстати, позже мы узнали, что наши знакомые попали в Осирион по существенно меньшей цене, так что наш Али (PHD, опытный археолог, получивший образование в Европе, знаток древнеегипетского языка и т. д.) всё-таки слегка нас нагрел. Тем не менее, это увлечённый человек: поскольку я единственный из нашей троицы понимал английский, он обращался в основном ко мне, и я прослушал длинную экскурсию. О каждом рельефе у Али готова байка: что означает изображение рыбы, почему Осирис лежит с приподнятым пенисом (старательно сбитым поздними борцами за мораль). Все эти рельефы — части одной истории. Без знания языка и символики, конечно, нам не понять, о чём говорят стены храма. Так и рождаются мифы про «вертолёты и танки».
В храме Сети во всей красе мы видим результаты переделки отцовского храма сыном-выскочкой. Часть рельефов (от Сети I) — это барельефы, то есть изображения выступают над поверхностью, и выполнены они очень качественно. Чтобы получить выступающий рельеф, нужно убрать весь камень вокруг изображений, что трудоёмко! А рельефы, относящиеся к периоду правления Рамсеса II, сделаны похуже и не выступают, а углублены относительно поверхности — их авторы явно спешили завершить работу. И во многих местах поверх старых надписей выбивались новые, но лишь в одном месте случайно получился «вертолёт».
Наконец, Али поведал нам «секрет»: по его словам, археологи обнаружили в храме Сети неизвестные пустоты, «даркнес румс» — комнаты без выхода, которые видны, только если внимательно изучить план сооружения. Что там — пока что неизвестно, но исследователи планируют заглянуть внутрь.
На обратном пути мы хотели посетить храм богини Хатхор в Дендере (араб. دندرة), но нас постигла неудача. Мы подъехали к 16:00, и, хотя по расписанию касса работает до 16:30, военный патруль не захотел нас пускать: позвонив, они выяснили, что туристов нет, и касса уже закрыта. Вместо этого мы перекусили в местной забегаловке — просто и вкусно. Типично для местного общепита — меню отсутствует, а вас просто спрашивают, что вы будете: курицу или говядину? Я выбрал говядину, к которой получил несколько мисок с овощами, соусом и супом, лепёшки и напиток — и всё это за 60 фунтов (около 200 рублей).
Наш обратный путь лежит через какой-то маленький городок: узенькие улочки, ослы, куры, отбросы и соответствующие запахи. Выезжаем из города и в очередной раз я поражаюсь тому, чему, по идее, уже удивляться не должен: в течение некоторого времени мы едем по шоссе, с обеих сторон обрамлённому полутораметровым мусорным валом. Такое впечатление, что местные жители целенаправленно выезжают за город, чтобы оставить мусорную кучу на обочине. Грустно и страшно на это смотреть — зато какое наглядное пособие для археологов: формирование культурного слоя у вас на глазах.
Обедаем в местном кафе под заунывную арабскую музыку. Возвращаемся в отель и ложимся спать пораньше — завтра в 4 утра нас повезут к воздушному шару…
День 4. Баллон над Нилом и электрические лампочки фараонов
Глухая ночь над Фивами. Метрдотель спит, но, услышав наши осторожные шаги, вскакивает и готовит нам чай. Он просто ангел! Ровно в 4 к отелю подъезжает пустой микроавтобус, куда садимся мы с Валерой.
Николай лететь на шаре отказался. По его словам, он когда-то работал на кране и «с него высоты хватит». Вместо этого Коля хотел забраться на гору и оттуда фотографировать наш шар, когда мы будем гордо проплывать над ним (мы почему-то наивно думали, что шар полетит туда, куда мы захотим).
По дороге подбираем пару: молодого упитанного француза и юношу-араба. Поговорили. Француз бывает здесь регулярно. Указав на араба, пояснил: «Моя семья». Предпочитаю не вникать. Автобус приезжает на набережную Нила: основная часть туристов живёт на восточном берегу, и сейчас их переправляют к нам на лодках-фелюках. Основная часть — китайцы. Снова в автобусы, нас привозят к месту старта. Здесь готовятся взлететь 8 шаров, но команды всё нет: вероятно, мешает сильный ветер. Мы ждали часа полтора, пока хозяева шаров решали, запускать туристов или нет, а китайцы радостно водили хороводы под руководством видеооператора-затейника. Уже рассвело, когда наконец раздался гул включённых газовых горелок, и туристов стали распределять по корзинам. Довольно жёстко египетские «шаровозы» командовали туристами, и их можно понять: всё-таки полёт на шаре — дело опасное, а как совладаешь с толпой непослушных китайцев, непрерывно фотографирующих друг дружку?
Кстати, нас заранее пугали тем, что с собой нельзя брать никакую фототехнику, кроме телефонов — чтобы не фотографировали с воздуха военные объекты. Якобы перед полётом будет досмотр сумок. Но никто нас проверять не стал, и Валера спокойно снимал полёт с помощью маленькой экшн-камеры.
Мы залезаем в вытянутую корзину. Я не пересчитал пассажиров по головам, но их было точно больше 10, может, и все 15. Всем велят присесть на корточки и крепко держаться за ручки у борта корзины. Таким же образом нам рекомендовали поступать при посадке. Уверяю вас, не зря! А тем временем множество египтян схватились за корзину со всех сторон и из последних сил удерживают её. Но вот они разжимают руки, и наш шар, управляемый седым усатым «капитаном баллона», взмывает.
Как раз тут у меня закончился интернет. А всё проклятые торговцы в аэропорту, которые подсунули мне гигабайтную симку вместо двухгигабайтной. Поэтому остались мои зрители без онлайн-трансляции.
Мы взлетели первыми и поднялись высоко, оставив другие шары далеко внизу. Под корзиной — потрясающий вид: храмы, горы, поля и домики, всё очень маленькое. Конечно, капризный ветер понёс нас совсем не туда, где караулил Николай Васютин с фотоаппаратом. Полетели мы через Нил на восточный берег. Пару раз снижались, а потом взлетали снова, и наш шар несло дальше и дальше. Капитан постоянно передавал по рации наше местоположение, почему-то по-английски: шар номер такой-то, нахожусь там-то, движусь на северо-восток. В корзине царило бурное веселье и непрекращающаяся фотосессия.
Мы пролетели над кварталами Луксора, над множеством стоящих вплотную домов без крыш.
Над полями шар наконец начал снижаться. Капитан велит пассажирам снова присесть и крепко держаться. Через прутья корзины я вижу стремительно приближающуюся землю, а пилот начинает кричать: «Донт ворри! Донт ворри!» Я успеваю слегка встревожиться, ведь не просто так он кричит… и тут мы встречаемся с землёй. Удар довольно сильный, корзина валится на бок, так что я повисаю горизонтально, спиной вниз, а нас начинает тащить по земле. Публика визжит, с головы моей слетает кепка, а затем я вижу всё ту же «наземную команду», которая вцепилась в борта корзины и старается затормозить шар. Видимо, капитан доложил о возможном месте посадки, и они примчались сюда приземлять нас. Наконец полёт окончен. Я вываливаюсь из корзины, вскакиваю, протягиваю руку застрявшей в корзине китаянке, но она молча таращится на меня и предложение помочь игнорирует.
Вокруг нашего бравого капитана образуется круг из пассажиров, которых он сердечно благодарит за спокойствие и правильное поведение при «хард лэндинг»: это 50% успеха! Я уже успеваю умилиться единению капитана и пассажиров… но тут в руках у араба появляется шляпа для чаевых. Эх, опять это был спектакль. Даю капитану доллар. Валера слегка ушиб ногу, но мы не теряем бодрости. К тому же каждый получил красивый сертификат, гласящий, что обладатель сей бумажки совершил полёт на воздушном шаре над западным берегом Луксора. Сожалею лишь о том, что не записал на видео посадку. Есть шанс, правда, получить видео от местных, они ведь не упустят возможности продать его нам…
Как оказалось, всё непросто. Мы договорились с местным оператором, что он пришлёт DVD с записью полёта нам в отель, но курьер вовремя не прибыл, и мы съехали. Позднее я предпринял попытки списаться с хозяевами шаров в «Фейсбуке» — и они готовы были предоставить мне запись полёта… но только без посадки. Вероятно, они боялись отпугнуть будущих туристов картиной ХАРД ЛЭНДИНГа.
Пока мы летали, Николай поднялся на гору, где поджидал наш шар, но смог сделать только несколько снимков удаляющихся «монгольферов». Зато прямо на пустыре, возвращаясь, нашёл кремнёвое рубило и что-то, напоминающее долеритовый отбойник, чему несказанно рад.
Возвращаемся в отель, отдыхаем — и Мухаммед уже снова везёт нас в Дендеру, куда мы не попали вчера. В этом городке на западном берегу находится храм богини Хатхор — его возвели Птолемеи, а достраивал римский император Тиберий уже на рубеже нашей эры. Нас ждёт один из лучше всего сохранившихся древнеегипетских храмов. От разорения в Средневековье уберегла его удалённость от крупных городов, а также то, что храм был ещё в древности занесён песком. Откапывать его начали лишь в конце XIX века. Храм чрезвычайно красив и снаружи, и внутри, и особенно впечатляет благодаря сохранившейся краске на стенах, колоннах и потолке. Правда, лица Хатхор, венчающие огромные колонны, большей частью сбиты… Ещё портал храма отличается своей многоэтажностью: по каменным лестницам можно подняться сначала в какие-то промежуточные помещения, а потом, любуясь стенами, сплошь покрытыми рельефами — наверх, на крышу храма. Здесь никого нет, только на скамье беспробудно спит смотритель. Обращаю внимание на то, что стены сложены из больших песчаниковых блоков, причём блоки слегка разных размеров и имеют выемки для других блоков, но то ли предназначались для какого-то другого сооружения, то ли собрали их неправильно, поэтому в выемки напихали специальные заглушки. В некоторых блоках оставлены углубления — вероятно, чтобы удобнее было их поднимать.
С крыши открывается шикарный вид на окрестности. Заходим в небольшой зал — святилище Осириса, потолок которого украшен изображением богини неба Нут, а также знаменитым Дендерским зодиаком. Точнее, это его копия — оригинал находится в Лувре.
Вот что пишет об этом Зодиаке египтолог Максим Лебедев: «Там действительно изображены 5 известных в древности планет, Венера, Юпитер, Марс, Меркурий и Сатурн, расположенные в конкретных созвездиях. Астрофизики относят такое положение планет к периоду между 15 июня и 15 августа 50 г. до н. э. Кроме того, на рельефе, видимо, отмечены солнечное затмение 7 марта 51 г. до н. э. и лунное затмение 25 сентября 52 г. до н. э. Эти даты уточняют время строительства часовни Осириса и полностью согласуются с нашими представлениями о том, что существующий сегодня храм Хатхор в Дендере возводился в греко-римский период египетской истории».
По длинной пологой галерее спускаемся вниз, где нам предстоит осмотреть ещё один «неуместный артефакт» — изображение электрической лампы! Для этого нужно залезть в крипту — тайное помещение, находящееся под полом храма. Арабский смотритель услужливо открывает для нас люк, и по узкой крутой лесенке мы спускаемся в крипту. Это очень узкий туннель, к счастью, сейчас освещённый фонарями. Вот и она, древняя лампочка, которую держит изображённый на стене человек! Да ещё и не одна. Правда, египтологи утверждают, что это всего лишь цветок лотоса, из которого выползает священный змей, окружённый защитным кольцом.
«Вся эта сцена связана с сельскохозяйственным циклом, для которого требуется постоянное возрождение природы, — пишет Максим Лебедев. — Об этом недвусмысленно говорят тексты, которые сопровождают рельеф. Наш мозг заточен под быстрое распознавание привычных вещей. Обычно это позволяет эффективно взаимодействовать с внешним миром. Но не всегда».
Забыл сказать, что, как и вчера, нас возили с вооружённой охраной, и на обратном пути не пустили ехать по одному из шоссе западного берега — это небезопасно, здесь могут ограбить! Так что две запланированные пирамиды нам осмотреть не удалось. Мухаммед заявил, что всё это глупости, нам ничто не угрожает — ведь все здесь так любят туристов! «А если что-нибудь случится, мы быстро уедем». Но директиву военных пришлось выполнять, а значит — делать большой крюк.
В связи с тем, что нас сопровождал военный кортеж, произошёл забавный эпизод. Мы видим лоток с арбузами и просим остановиться. Торговец — типичный басмач в чалме, даёт мне арбуз и молча протягивает руку за деньгами. Даю 50 фунтов (меньше нет). С непроницаемым лицом продавец даёт сдачу — 10 фунтов. Тут я вижу, что рядом с нами стоит немолодой автоматчик — наша охрана, с густыми усами и суровым взглядом. Он что-то сердито гаркает, и продавец нехотя протягивает мне ещё 10 фунтов. Я предполагаю, что реплика вояки звучала примерно так: «А не офигел ли ты, дед?» Хорошо покупать арбузы с вооружённой охраной! Но арбуз оказался не очень удачным.
На обратном пути мы решили посетить музей-квартиру Говарда Картера — того самого археолога, который в 1922 году нашёл гробницу Тутанхамона. Небольшой домик находится недалеко от въезда в Долину Царей. Кстати, неподалёку расположен дом побольше, который, как выяснилось, принадлежал лорду Карнарвону — меценату, финансировавшему раскопки Картера. А ещё здесь построена копия гробницы Тутанхамона. Её открыли недавно, чтобы сократить паломничество туристов к оригиналу — для древних стен постоянный поток людей совсем не полезен.
В доме Картера воссоздана обстановка 20-х годов прошлого века. Мы осмотрели кабинет с пишущей машинкой и патефоном, спальню, кухню с газовой плитой. Есть даже комната, где Картер печатал фотографии — в ней специально сделано красное освещение и сымитированы сушащиеся на верёвке снимки.
На этом насыщенная программа не закончилась: мы ещё успели осмотреть три гробницы вельмож Нового царства, одна из которых — могила Аменемипета, жреца Амона — запомнилась мне большим, грубо обработанным гранитным саркофагом. При раскопках его подняли из шахты, но не вытащили наружу — такой он был тяжёлый.
Едем домой. Мухаммед указывает на посёлок на склоне горы, который выглядит совсем нежилым. Оказывается, это старая Курна — поселение, которое почти полностью расселили, теперь там живёт только одна семья. Дома собираются сносить, чтобы проводить раскопки, поскольку под фундаментами обнаружены неизвестные погребения.
После этого Мухаммед приглашает нас к себе в гости — оказывается, мы как раз проезжаем его дом. Это большая честь! Конечно, мы соглашаемся. Обычный египетский сельский дом, во дворе на скамейках сидит мухаммедово семейство — тут и отец с матерью, и дед, и братья — сёстры. Улыбаясь, родные Мухаммеда жмут нам руки. Но тут мы слышим множество детских голосов. Я вспоминаю рассказ водителя о том, что во дворе его дома находится школа для детей 5-7 лет. Наш водитель очень горд тем, что его отец предоставил двор для учебного заведения. Идём в сторону шума — и видим толпу ребятишек, которые сидят на земле, разбившись на несколько групп. Учитель в традиционной одежде что-то пишет на доске. У детей в руках листочки с текстами из Корана. Да, конечно, первая книга, которую они читают — это Коран. Некоторые смущённо закрывают лицо, другие с интересом нас разглядывают. «Это лучше, чем бегать по улице и попасть под машину», — говорит Мухаммед, и с ним нельзя не согласиться. Детей учат читать, писать, пересказывать текст — с одной стороны, это здорово, с другой — да, благодаря таким школам современные египтяне с детсадовского возраста впитывают ислам. Обучение в такой школе стоит всего 10 фунтов в месяц — примерно 30 рублей.
Экскурсия продолжается: вот печь для хлеба. Вот «солнечный гриль» из зеркальных пластин, который Мухаммед сам собрал: мясо на таком гриле жарится на солнце за час. Хозяин показывает мне и свою комнату, где стоит старенький компьютер с Windows XP. На стенах дома — типичные для Египта рисунки: вот летит самолёт, вот два человека обнимаются, вот море-океан. Что бы это значило? Мухаммед поясняет, что когда кто-нибудь в доме совершил хадж — паломничество в Мекку — приглашают художника, чтобы он увековечил это знаменательное событие на стене. Хадж совершал и отец Мухаммеда, и его дед. Только дед на верблюде (полгода в одну сторону — и на стене нарисован верблюд), а отец на Боинге (так вот почему на многих домах мы видели изображения самолётов). Рисовал всё это местный художник Тайеб по прозвищу «Пикассо».
В конце визита мы обедаем уткой. Пока обедали, Валера отправился осматривать Малькату — руины дворца Аменхотепа III. Наших с Колей сил на это уже не хватило.
Мухаммед — лучший водитель из всех, что нам встретились. А завтра — последний наш день на западном берегу…
