Некоторые родители боятся последствий вакцинации. А какие последствия могут быть, если ребёнка не прививать от менингита, кори и других управляемых инфекций? Марта Чахалян, педиатр отделения скорой помощи, ревматолог детской городской больницы №1 в Санкт-Петербурге и автор инстаграм-блога @vrach_in_touch, не понаслышке знает о том, что случается, когда непривитый ребёнок подхватывает ту же «безобидную» ветрянку. Мы поговорили с Мартой о том, как у малышей протекает коронавирусная инфекция, в каком возрасте у детей чаще всего диагностируют лейкемию, как нужно готовиться к рождению ребёнка и почему одну и ту же болезнь разные педиатры лечат по-разному.
XX2 ВЕК. Вы работаете в отделении неотложной помощи, через которое за сутки проходит более ста детей. По каким причинам в отделение чаще всего поступают маленькие пациенты?
Марта Чахалян. Вообще половины обращений можно было бы просто-напросто избежать, если бы родители знали, как действовать в той или иной ситуации. Конечно, при бытовом травматизме — падениях и ожогах, например, — обращаться в наше отделение нужно обязательно. Необходимо срочно обращаться, когда у ребёнка острый аппендицит, переломы, сотрясения или когда малыш вылил на себя кипяток, выпил бабушкины таблетки или случайно съел какое-то неизвестное растение.
Однако случается, что мама просто пугается — сталкивается с безобидным, но новым для неё состоянием ребёнка — и тут же вызывает скорую. Или просто в ночи садится за руль и везёт малыша к нам в отделение.
XX2 ВЕК. А что это за состояния, с которыми мамы зря обращаются в отделение?
М. Ч. Например, младенческие колики. Казалось бы, везде про колики очень много информации — как, когда и почему они начинаются. Однако многие родители могут быть не в курсе про них — и приезжают к нам с кричащим младенцем. И говорят: «Вот ребёнок, он плачет, мы не знаем, что делать».
Скорая помощь очень боится маленьких деток — фельдшеры стараются как можно быстрее «сдать» нам ребёнка и уехать на следующие вызовы. Фельдшеры даже иногда приписывают кричащим младенцам гастроэнтериты — лишь бы быстрее нам малышей вручить! Хотя, думаю, сотрудники скорой прекрасно понимают, что перед ними — ребёнок с обычными коликами.
И вот родитель поступает в отделение с кричащим младенцем. Тут запускается процесс: начинается оформление документов, совершаются ненужные для ребёнка манипуляции… Я всегда на стороне детей: мне жалко младенцев, которым «дырявят» палец, чтобы взять кровь. Их мучают с наклеиванием мочесборника — хотя сдавать мочу и кровь при коликах вообще не надо. Но раз уж младенец поступил в отделение — положено взять у него все анализы. Вот эта гипердиагностика очень меня расстраивает. А уж если врачи увидели в моче какой-нибудь повышенный лейкоцит — то могут сказать: «У вас инфекция мочевыводящих путей! Давайте дадим вам таблетки».
В итоге младенец проходит через десятки рук: малыша несут в приёмное отделение, потом его осмотрят хирург и педиатр. В итоге выясняется, — сюрприз — что плач младенца абсолютно нормален, и маме проводят лекцию, когда паниковать стоит, а когда — нет. Но и это ещё не всё: ведь, чтобы отпустить маленького пациента, надо снова заполнить кучу бумажек! Обычно к этому времени ребёнок благополучно засыпает — колики-то прошли. А маме ещё предстоит разбудить папу, чтобы тот приехал в больницу и забрал её с младенцем
В общем, это всё огромный стресс и ненужные для ребёнка манипуляции.
XX2 ВЕК. Понятно, что каждый родитель мечтает, чтобы его ребёнок был здоров… Но случается, что из-за незнания родители совершают ошибки. Какие ошибки могут всерьёз навредить здоровью ребёнка?
М. Ч. По моему опыту, иногда родители вызывают скорую слишком поздно. То есть ребёнок заболевает, 5—6 дней мучается от рвоты, диареи… Безусловно, мама с папой не сидят сложа руки — например, консультируются с врачами по телефону. Но в отделение приезжают только тогда, когда полностью обезвоженный ребёнок превращается в «тряпочку». Обычно мы смотрим на таких пациентов и понимаем: ему срочно нужна реанимация.
Конечно, в таких ситуациях не стоит ругать родителей — у них наверняка были веские причины, почему они не сразу обратились за помощью…
XX2 ВЕК. А какие тут могут быть причины?
М. Ч. Например, если заболевший ребёнок — из многодетной семьи. Как мама оставит трёх детей одних, чтобы поехать с четвёртым в больницу?
В общем, поступает заболевший ребёнок в стационар, мы скорее ставим ему капельницу, «на драйве» оказываем пациенту помощь. Мне всегда ужасно жаль малышей с «запущенными» состояниями. И особенно грустно, если в результате диагностики оказывается, что у ребёнка, например, лейкоз. Хотя пациента привезли просто с болью в животе.
XX2 ВЕК. А вы часто сталкиваетесь с лейкозом у детей?
М. Ч. Часто. Но мои данные не совсем объективны: я же работаю в больнице с онкогематологическим профилем — и с пациентами с лейкозом встречаюсь часто. Зато объективно могу сказать, в каком возрасте у детей чаще всего дебютирует эта страшная болезнь.
XX2 ВЕК. В каком?
М. Ч. В возрасте трёх-шести лет и в подростковом. Иногда мы лейкоз диагностируем у детей, чьи родители говорят: «А вот мы просто пришли показать синячки на спине». Берём у малыша кровь на анализ — а у него все клетки «угнетены». И приходится сообщать родителям, которые пришли «просто показать синячки», о таком страшном диагнозе.
Вообще я стараюсь никогда одна не говорить маме с папой, что у их ребёнка — онкозаболевание. Я зову ответственного педиатра, чтобы вместе с ним рассказать о лейкозе родителям. Однажды я одна сообщала такие новости маме с папой пациента — мне хватило. У меня тоже есть ребёнок, я представляю, каково родителям узнать, что у сына или дочери диагностировали онкологическое заболевание. Всегда такие страшные диагнозы пропускаю через себя…
Родителям мы стараемся максимально аккуратно сообщить о диагнозе. Говорим: «Мы будем вашего ребёнка тщательно обследовать, уже завтра проведём пункцию костного мозга».
XX2 ВЕК. Каким вообще, на ваш взгляд, должен быть родитель в XXI веке? Он должен понимать, что такое доказательная медицина? Должен перепроверять назначения врача по «расстрельному списку», например? Или, наоборот, мамам и папам не обязательно вникать в медицинские подробности, чтобы не жить всё время в тревоге?
М. Ч. Мне кажется, что знания — это сила. В наше время имеется огромное количество источников о здоровье ребёнка — важно лишь критически подходить к любой прочитанной статье или книге.
Вообще, на мой взгляд, ещё до рождения малыша родители должны ознакомиться с информацией о здоровье детей. Недостаточно просто купить коляску и кроватку! И было бы здорово, если бы в нашей стране было больше центров, занимающихся обучением родителей. Я вот часто сталкиваюсь с тем, что родители приходят на приём и озвучивают какие-то дикие мысли о здоровье детей. И добавляют: «Это мне так подружка сказала!» Поэтому и нужно, чтобы родителям рассказывали, что такое вакцинация и почему она важна, как правильно ухаживать за ребёнком, как наладить грудное вскармливание…
XX2 ВЕК. В своё время я читала книгу «Иммунитет, как у тебя дела?» под редакцией Дарьи Карташевой. Эта книга очень помогла мне разобраться в вопросах детского здоровья. Может, вы посоветуете ещё книги, блоги и подкасты, которые помогут родителям подтянуть знания в этой непростой области?
М. Ч. Я бы посоветовала книги и блоги педиатров-просветителей Сергея Бутрия и Анны Левадной. Вообще я и сама с удовольствием читаю посты Сергея — он ведь занимается просвещением не только родителей, но и нас, врачей. А вот Анна Левадная, наоборот, больше пишет для родителей.
Ещё советую книгу педиатра Романа Шияна «Рота вирусов и батальон бактерий». А если читать книги не хочется, можно подписаться на блоги популяризаторов медицины. Например, на блоги биолога Антонины Обласовой и той же Дарьи Карташевой в инстаграм. Можно слушать подкаст «Намочи манту». Если родители знают английский язык — добро пожаловать на сайт UpToDate!
XX2 ВЕК. Я заметила вот что: почти все врачи, на которых я подписана и которые ведут блоги о докмеде, рано или поздно уходят из государственной медицины в частные клиники. Например, моя знакомая-врач рассказывала, что в государственных больницах такой большой поток пациентов, что она не может уделить всем должного внимания и в итоге страдает качество её работы. Это так?
М. Ч. Это так. Но у меня ситуация немного иная: мои приёмы длятся 30—40 минут. За это время я могу и осмотреть пациента, и пообщаться с его родителями. Меня всё устраивает.
А вот амбулаторная педиатрия — это, конечно, кошмар. Что можно успеть за 5—10 минут? Даже с мамой и папой ребёнка поговорить толком не получится. Поэтому и, я думаю, врачи, работающие в таких условиях, рано или поздно понимают: пора уходить в частную медицину. В которой, надо сказать, тоже не всё так хорошо, как кажется.
XX2 ВЕК. А что плохого в частной медицине?
М. Ч. Однажды я работала в известной питерской клинике — и только спустя некоторое время поняла, что клиника — шарлатанская. Меня, например, спрашивали: «А почему ты не назначаешь вот такие лекарства? У ребёнка колики, почему не рекомендуешь анализ кала на углеводы? А анализ посева на патогенную флору?» Я подробно письменно отвечала, почему никакие назначения при коликах не нужны. Но меня просили отправлять пациентов на ненужные им анализы. И тут я поняла: клиника «топит» за денежку, а я «топлю» за ребёнка. И нам вообще не по пути.
В итоге убежала из этой клиники через месяц. Хотя работа там была совершенно непыльная. Не то что сейчас — у себя в отделении я постоянно куда-то бегаю, постоянно в стрессе. Но я уж лучше побегаю побольше, чем буду пациентам чушь нести, сидя за чистеньким дорогим компьютером.
XX2 ВЕК. Тем не менее, россияне, мне кажется, при любой возможности идут к платным врачам и стараются избегать государственных поликлиник, в которых якобы «больше калечат, а не лечат»…
М. Ч. Да, в государственной медицине и правда много проблем. И их нужно как-то решать — а не просто сидеть и ныть: «Ой, как у нас всё плохо!»
XX2 ВЕК. А какие проблемы есть в государственной медицине?
М. Ч. Например, у нас сколько врачей — столько и мнений. Вот один педиатр говорит: «Давайте назначим ребёнку вот этот препарат!» А другой говорит: «Не надо!» Поэтому и важно стремиться к единым стандартам в медицине, перенимать положительный опыт зарубежных коллег.
XX2 ВЕК. А у нас разве нет в стране единых рекомендаций для врачей?
М. Ч. Есть. Но, я думаю, у врачей просто нет времени и желания читать новые рекомендации Минздрава. Педиатры ориентируются на свои старые знания и собственный опыт — «Вот я назначил эти таблетки — и ребёнок, смотрите, поправился!»
В вузах учащимся выделяется библиотечный день — чтобы студенты смогли почитать современные рекомендации. И врачам нужен, мне кажется, такой день — чтобы освежать знания, читать зарубежные источники, быть в курсе клинических исследований препаратов. Важно посещать конференции — хотя бы для того, чтобы обмениваться опытом с коллегами.
XX2 ВЕК. Поговорим на самую актуальную сегодня тему?
М. Ч. Коронавирус?
XX2 ВЕК. Да! Когда «Спутник М» пройдёт все клинические испытания, вы будете вакцинировать свою дочь?
М. Ч. Конечно. Очень важно вакцинировать детей — у нас просто нет другого варианта. Дети, как правило, активно переносят болезнь — и пока мы их не привьём, инфекция так и будет циркулировать в обществе. Надо создать мощную иммунную прослойку в стране — и только тогда от коронавируса мы, может быть, сможем избавиться.
Я сейчас беременна вторым ребёнком — и на следующей неделе сама иду ревакцинироваться. На 23-й неделе прививаться уже можно, да и мне очень хочется обезопасить и себя, и малыша.
XX2 ВЕК. Есть мнение, что коронавирусная инфекция не опасна для детей. Это не так?
М. Ч. Вообще не так. В нашей больнице не лечатся дети от коронавируса, но мы принимаем маленьких пациентов, которые ранее перенесли эту страшную инфекцию в средней или тяжёлой форме. И скажу вот что: на фоне ковида у ребёнка может легко развиться мультисистемный воспалительный синдром, например. Это очень страшное состояние. Так что не надо думать, что дети легко переносят коронавирус — даже крепкий малыш может целых полгода восстанавливаться после болезни.
XX2 ВЕК. Вот, кстати, часто встречалась с таким мифом — что коронавирус якобы опасен только для детей с онкологическими или аутоиммунными заболеваниями.
М. Ч. Нет-нет, ковид опасен и для здоровых детей. Более того, читала статью, авторы которой сравнивали маленьких пациентов с ревматологическими заболеваниями и без. И выяснилось, что здоровые дети болеют даже чаще, чем дети, которые находятся на иммуносупресивной терапии, которые регулярно получают генноинженерные препараты.
XX2 ВЕК. Вчера я потратила два часа своей жизни, чтобы объяснить комментаторам-антипрививочникам в интернете: статьи из раздела Correspondence в The Lancet — не истина в последней инстанции. А вам удавалось когда-нибудь убедить антипрививочников привить ребёнка или самим привиться?
М. Ч. Моя золовка, которая, кстати, сейчас ждёт третьего ребёнка, — ярая антипрививочница. И я постоянно пытаюсь её убедить привить моих племянников — вот недавно она вакцинировала старшую дочь от пневмококка.
Я даже не представляю, откуда столько сил и энергии у Антонины Обласовой, которая не опускает руки и пытается донести до родителей, почему важно прививать детей. А убедить тех, кто выстроил стену и говорит: «Вот есть моё мнение, и всё!» — почти невозможно. Но можно убедить тех, кто ещё сомневается, прививать детей или нет. В таких случаях я просто привожу статистику, ссылаюсь на научные данные — ведь часто родители просто ничего не знают о вакцинации. А всего неизвестного мы, как правило, боимся.
XX2 ВЕК. А вы сталкивались со случаями, когда дети пострадали из-за того, что родители их не вакцинировали?
М. Ч. Я сталкивалась с завозными случаями кори — когда эту страшную болезнь привозили граждане Узбекистана и Таджикистана и заражали наших малышей. В этих странах не принято прививать детей от кори. А корь распространяется очень быстро — и последствия её страшны.
К счастью, в нашей стране пока ещё большая иммунная прослойка — и вспышек кори не так много. Но если родители перестанут прививать своих детей, то вернутся, будьте уверены, и корь, и дифтерия. Мои старшие коллеги видели, как страдают пациенты с дифтерией, и говорят, что «это ужас». Благодаря вакцинации мы этот недуг победили. Поэтому и важно делать все плановые прививки. Причём делать по графику — а не ждать, «когда иммунитет окрепнет».
XX2 ВЕК. А почему некоторые вакцины — от ротавируса, ветрянки или менингита, например — до сих пор не входят в число обязательных?
М. Ч. В Москве по ОМС уже можно привиться и от ротавируса, и от ветрянки, и от менингита. Надеюсь, скоро эти вакцины станут бесплатными и доступными по всей России.
От менингита, например, прививаться нужно обязательно. Вот недавно была история: в больницу поступила 17-летняя девушка со стремительно развивающейся менингококковой инфекцией. Девушка не была привита — хотя подростки вообще-то находятся в группе риска. Обязательно нужно прививать кадетов, юношей, которые идут в армию, студентов, школьников!
У этой девушки были звёздчатые высыпания по всему телу — «красный флаг» менингита. Однако её родители почему-то сначала писали отказ от госпитализации, не обращали внимания, что ребёнок страдает от головных болей, рвоты и светобоязни.
XX2 ВЕК. И что стало с девушкой?
М. Ч. Она умерла. Врачам не удалось её спасти. И вот как после таких случаев не вакцинировать от этой страшной смертельной болезни? Я не понимаю.
Некоторые родители думают, что только менингококк вызывает менингит. Но это не так. Его вызывают менингококковая, пневмококковая, гемофильная инфекции, палочка Коха — туберкулёз. Вот поэтому и необходимо, чтобы ребёнок был полностью вакцинирован.
XX2 ВЕК. А что бы вы сказали родителям, которые не хотят прививать детей от ветрянки и даже ходят на «ветряночные вечеринки»?
М. Ч. Ветрянка запросто может вызвать энцефалит. Расскажу историю: у меня есть пациентка, переболевшая этим «неопасным» заболеванием в тяжёлой форме. На фоне болезни у ребёнка возник энцефалит, а позднее — дебют системного полиартрита. Девочка долго лечилась гормонами, сейчас она страдает от проявлений стероидной токсичности… У неё качество жизни не очень — малышка продолжает лечиться, у неё двигательные нарушения, она постоянно чувствует скованность в теле и даже не может нормально посещать школу, бегать и играть с ровесниками.
XX2 ВЕК. Мы с вами во время интервью поговорили и о лейкозе, и об энцефалите, и о коронавирусе у детей… Вот как мамам, которые читают всю эту информацию, не жить в постоянной тревоге за здоровье ребёнка и не думать каждый день: «Ой, а вдруг и у моего сына обнаружат неизлечимое заболевание?»
М. Ч. Наверное, если такие мысли постоянно кумулировать у себя в голове, то ни к чему хорошему это не приведёт… В данном случае мне очень импонирует поговорка «Предупреждён, значит вооружён». Когда есть знания и контакты хорошего специалиста, которому доверяешь, никакие тревоги и сомнения не нарушат счастливое материнство. Мамами не рождаются, мамами становятся!
XX2 ВЕК. Вы можете рассказать напоследок, есть ли какие-то общие рекомендации, которые актуальны для всех будущих мам?
М. Ч. Кормить ребёнка грудью (и не питаться при этом одной гречкой и варёной курицей). Не отказываться от введения витамина К ребёнку в роддоме. Не держать малыша часами на солнце и обязательно мазать его солнцезащитными кремами. Не покупать бортики в кроватку — ребёнок может задохнуться! Не покупать ходунки и круг для плавания — это небезопасные вещи. И не злоупотреблять совместным сном — ребёнку безопаснее спать отдельно.
Но при этом, конечно, важно уметь расслабляться и не переживать по пустякам. Как-то так.