Споры о связи между увлечением видеоиграми с большим количеством насилия и антисоциальным поведением в реальной жизни идут с момента появления «кровавых» игр. Учёные из Германии провели исследование с участием добровольцев, регулярно играющих в жестокие видеоигры. Функциональная магнитно-резонансная томография (фМРТ) головного мозга показала, что отклик на эмоционально-провокативные изображения у игроков не отличается от реакции тех, кто в такие игры не играет. Результаты исследования позволяют предположить, что в долговременной перспективе увлечение жестокими видеоиграми на способность к эмпатии не влияет.
В предыдущих работах было показано, что реакция на эмоциональные стимулы (например, на насилие) у игроков в «кровавые» видеоигры снижается, равно как и уровень эмпатии. А вот агрессия, напротив, растёт. Однако подавляющее большинство этих исследований было сосредоточено на изучении кратковременных эффектов: участникам предлагалось играть либо непосредственно перед экспериментом, либо в ходе него.
Целью новой работы стала оценка долговременных последствий увлечения жестокими видеоиграми. Руководитель исследования, доктор Грегор Шичик (Gregor Szycik) из Высшей медицинской школы Ганновера (нем. Medizinische Hochschule Hannover) поясняет: «Мы выбрали для исследования именно этот предмет по двум причинам. Во-первых, популярность видеоигр постоянно растёт, как и их качество. А во-вторых, в клинической практике мы всё чаще сталкиваемся с людьми, у которых увлечение компьютерными играми стало проблемой».
Все участники исследования были мужчинами, так как и интерес к жестоким видеоиграм, и агрессивное поведение более распространены среди представителей мужского пола. В группу вошли только те, кто играл в «игры-стрелялки» от первого лица (например, в Call of Duty или Counter-Strike), как минимум, по два часа ежедневно на протяжении последних четырёх лет. В среднем геймеры, принявшие участие в исследовании, тратили на игры около четырёх часов в день. Контрольная группа была набрана из людей, не имевших опыта «кровавых» видеоигр в принципе и не игравших в какие-либо видеоигры регулярно. Всего в исследовании приняли участие 30 человек, по 15 в каждой группе. Средний возраст в экспериментальной группе составил 22,8 года, в контрольной — 22,1 года.
Чтобы избежать кратковременных последствий воздействия видеоигр на мозг, добровольцев-геймеров попросили прекращать играть, как минимум, за три часа до начала экспериментов. Однако в действительности большая часть игроков воздерживалась намного дольше. Для измерения способности к эмпатии и уровня агрессии участники заполняли специальные психологические опросники. Затем исследователи помещали добровольцев в томограф и демонстрировали им различные изображения. Часть картинок должна была спровоцировать эмоциональный ответ или всплеск эмпатии — в частности, сцена, где один мужчина топит другого в ванне или женщина поджигает себя. Остальные носили нейтральный характер. На них могли быть изображены, например, рабочие, переносящие шкаф, или человек, разговаривающий по телефону. В ходе эксперимента испытуемых расспрашивали, как бы они чувствовали себя, попав в изображённую на картинке ситуацию. Одновременно при помощи МРТ-сканера учёные измеряли степень активности определённых участков мозга.
Результаты психологического тестирования не выявили различий в уровнях эмпатии и агрессии между экспериментальной и контрольной группой. Эти данные были подтверждены результатами фМРТ, продемонстрировавшими, что отклик на эмоционально-провокативные изображения у геймеров и у тех, кто не играет в «стрелялки», схож.
Итоги работы удивили учёных, поскольку шли вразрез с первоначальной гипотезой. Но, судя по результатам нового исследования, негативные эффекты жестоких видеоигр на поведение и восприятие кратковременны.
Исследователи признают, что эта область требует дальнейшего изучения. «Мы надеемся, что наша работа вдохновит других учёных сконцентрировать своё внимание на долговременном влиянии видеоигр на человеческое поведение, — добавляет Шичик. — Следующим шагом может стать анализ данных, собранных при помощи более корректных стимулов, например видеороликов с эмоционально-провокативным содержанием».
Результаты работы были опубликованы в издании Frontiers in Psychology.
