1. Любые яды человечество пыталось пристроить для уничтожения себе подобных. Боевое прошлое (а также настоящее и будущее) нашло отражение в термине токсикология, который происходит от греческого τοξικός, «ядовитый», а это слово, в свою очередь, берёт начало от τόξον, то есть лук. Стрельные яды — первое оружие относительно массового поражения.
2. Одно из самых известных изречений о ядах обычно цитируется некорректно. Парацельсу приписывается высказывание «Всё — яд, всё — лекарство; то и другое определяет доза». Хотя в оригинале говорится иное: «Alle Dinge sind Gift, und nichts ist ohne Gift; allein die Dosis machst, dass ein Ding kein Gift sei», то есть «Все вещи есть яд, и нет ничего без яда, только доза делает вещь неядовитой». В первом варианте получается, что лечить можно чем угодно, даже ядами, если правильно подобрать дозу, во втором — при желании можно отравиться чем угодно, если правильно подобрать дозу.
3. Невозможно назвать самое ядовитое животное в мире, будет мешать куча переменных. Имеет значение, сколько времени прошло с предыдущего использования яда, успел ли полностью восстановиться его запас. Например, DL50 яда чёрной мамбы (Dendroaspis polylepis) для мышей — 0,28—0,32, мг/кг при подкожном введении. Это не самый впечатляющий показатель, так, у тайпана (Oxyuranus scutellatus) он в 2—3 раза ниже. Другое дело, что мамба может одновременно ввести в жертву до 400 мг яда, которого будет достаточно для умерщвления мыши массой около 1,3 тонны.
4. По всем доступным на сегодня научным источникам, за последние 100 лет не описано ни одного летального исхода после поедания красных мухоморов (Amanita muscaria). Клиническая картина отравления при этом чрезвычайно вариабельна и непредсказуема — от тошноты и галлюцинаций до судорожных припадков и комы. Такое состояние сохраняется в течение 12—24 ч, после выздоровления могут оставаться отдалённые последствия в виде головных болей, ретроградной амнезии и сонливости.
5. Среди птиц тоже есть ядовитые виды, однако их токсичность зависит от рациона. Например, двуцветная дроздовая мухоловка, или двуцветный питоху (Pitohui dichrous), обитающая в Новой Гвинее, оснащена батрахотоксином, прикосновение к ней, как и к некоторым южноамериканским древесным лягушкам, может быть смертельно опасным. Источник батрахотоксина у них один — жуки семейства Melyridae, в гемолимфе которых содержится этот самый яд. И питоху, и лягушки приспособились к поеданию насекомых, а батрахотоксин выделяют через кожу.
6. Животные яды зачастую поликомпонентны, то есть содержат в себе самые разные токсины, гормоны, ферменты и прочие биологически активные вещества. Так, в яде брюхоногого хищного моллюска Conus textile — более сотни ингредиентов, в том числе инсулин, а синекольчатые осьминоги (Hapalochlaena spp.) вдобавок к тетродотоксину «угощают» жертву серотонином, гиалуронидазой, тирамином, гистамином, триптамином, октопамином, ацетилхолином и дофамином.
7. Яд может выступать в роли антидота (дословно с греческого — «даваемого против»). Так, этанол, будучи нейротоксическим ядом с летальным потенциалом, тем не менее применяется внутривенно при отравлении метанолом. Оба эти спирта метаболизируются одной парой ферментов — сначала алкогольдегидрогеназами, затем — альдегиддегидрогеназами. Сродство этих ферментов к этанолу выше, поэтому он обрабатывается в первую очередь, а его метаболиты — уксусный альдегид и уксусная кислота — менее опасны, чем формальдегид и муравьиная кислота, образующиеся из метанола.
8. Моментальная смерть после раскусывания ампулы с цианистым калием — не более чем книжный и кинематографический штамп. При пероральном поступлении солей синильной кислоты в организм в течение несколько секунд жертва может потерять сознание — это правда, однако агония с судорогами и перепадами артериального давления может продлиться ещё несколько минут. С этой неприятной особенностью HCN и её солей столкнулись американцы, казнившие таким образом преступников. В 1992 году во время казни Дональда Хардинга в Аризоне агония приговорённого длилась 11 минут. Присутствовавших при этом представителей прокуратуры непрерывно тошнило, а начальник тюрьмы пригрозил уйти в отставку, если ему ещё раз придётся провести подобную экзекуцию.
9. Первым специально синтезированным химическим противоядием можно считать антидот Стржижевского (1933 год), который применялся при отравлениях сулемой (хлоридом ртути (II)). То, что при взаимодействии сулемы с сернистыми соединениями она превращается в практически неядовитую сернистую ртуть, было известно ещё в конце XVIII века. Однако стабилизированный раствор, содержащий сульфиды натрия и магния, удалость получить лишь 250 лет спустя. Автор доказал действенность антидота на себе, выпив на одном из докладов 200 мг сулемы (летальная доза), запив её 50 мл противоядия и выжив.
10. Некоторые животные выработали специальные защитные механизмы против своего собственного яда. Так, у кобр модифицированы рецепторы, с которыми связываются нейротоксины. У них присутствует своеобразный «зонтик», дополнительный полисахаридный хвост, который не мешает присоединяться к этому рецептору естественному медиатору ацетилхолину, но становится препятствием для нейротоксина. Примерно такой же тактики придерживаются мангусты, питающиеся кобрами. В ходе эволюции родственники Рикки-Тикки-Тави сумели повторить приём с «зонтиком» и стали невосприимчивы к главному ингредиенту яда Нагов и Нагайн.
11. Летальные или тяжёлые пероральные отравления никотином были достаточно редки до последнего времени. Связано это со способностью алкалоида в один прекрасный момент провоцировать рвоту, очищая желудок и снижая тем самым дозу поступившего яда. Однако ситуация изменилась после распространения электронных сигарет и появления никотиновых картриджей и флаконов с жидкостями для них: токсикологи стали сталкиваться с новой разновидностью тяжёлых и потенциально летальных отравлений у детей (которые иногда пытаются эти жидкости пить).
12. Повесть Агаты Кристи «Конь бледный» (1961) спасла как минимум две человеческие жизни. Писательница в своё время работала ассистентом аптекаря и неплохо изучила наиболее распространённые тогда яды, в первую очередь — таллий, который в виде сульфата очень широко применялся для борьбы с крысами. Подробное описание клиники отравления «пудрой наследников» (так в том числе называли таллий) позволило читателям заподозрить его использование и вовремя принять меры. Видимо, эту повесть не читали российские солдаты из в/ч 40859, которые весной 2004 года нашли на заброшенных складах банку с белым порошком. Иначе не стали бы добавлять его вместо сахара в чай. Пострадавшие стали лауреатами Премии Дарвина, правда, версия событий на официальном сайте слегка не соответствует выводам следствия и суда.
13. В 1960-х годах появился первый антидот, который сам не реагировал с ядом, но устранял нарушения в организме, которые возникали при отравлении. Им стал атропин. С него началось изучение сущности функционального антагонизма и создания целого класса синтетических атропиноподобных антидотов. Эта работа имела и огромное военное значение, поскольку атропин работал как противоядие при отравлениях фосфорорганическими веществами (ФОВ), наиболее мощными представителями химического оружия.
14. Яд из раны после укуса паука или змеи имеет смысл отсосать, но — только в течение первых 5, максимум 10 минут. Если нет никаких приспособлений под рукой — можно и ртом, но лучше пользоваться специальными экстракторами (см. фото), создающими достаточно большое разрежение над областью укуса. Импровизированный экстрактор может получиться также из медицинской банки или любой другой небольшой стеклянной ёмкости с нешироким горлышком, разрежение внутри которой создаётся кратковременным внесением любого пламени.
15. С ботулизмом можно встретиться не только поев домашней колбасы или тушёнки из «бомбажных» банок. Проблемным может стать любой продукт, контактировавший с почвой или илом, то есть и грибы, и рыба, и шпинат, и арахис. DL50 ботулотоксина A для человека — 5—50 нг/кг массы тела через рот. При вдыхании доза сокращается до 10—15 нг/кг, именно поэтому ботулотоксины всерьёз рассматривались в качестве оружия массового поражения — как военного, так и террористического плана.
16. Вопреки распространённому заблуждению борщевик не ядовит. Как можно понять из названия, растение активно использовалось в пищу. Проблемы вызывают фуранокумарины, содержащиеся в соке и обладающие фототоксическим действием. Под действием ультрафиолета на коже, соприкасавшейся с соком, образуются ожоги II степени.
17. Летальная для человека доза яда кубомедузы «морская оса» (Chironex fleckeri) содержится всего в 3 метрах её щупалец. Токсины, входящие в состав яда, провоцируют развитие гиперкалиемии, то есть быстрого роста концентрации калия в плазме крови, что приводит к остановке сердца. Поэтому есть основания полагать, что известны далеко не все летальные случаи после контакта с этой кубомедузой, часть пострадавших могла достаточно быстро утонуть.
18. В английском языке есть два разных прилагательных для обозначения ядовитых животных — venomous и poisonous. В первом случае ближайшим русским аналогом будет «активно-ядовитый», то есть вырабатываемый специальными органами яд доставляется на место в результате укуса, ужаления, царапания и прочих целенаправленных действий. Во втором случае — «пассивно-ядовитый», то есть для отравления животное нужно потрогать, погладить или съесть, причём специальных органов для производства яда у него нет. Впрочем, с существительными есть некоторые сложности: poison — это любой яд, органика, неорганика, синтетика, природный, неважно. Далее можно сузить определение до toxin и toxicant. Первое означает яд, синтезируемый любыми живыми созданиями. Второе — синтетика, «химия», нечто, получаемое промышленным способом. Ещё раз сужаем определение: venom — это toxin, активно вводимый одним живым организмом в другой с нарушением целостности тканей (укусом, ужалением и пр.). То есть venom — это всегда toxin и всегда poison. Но не наоборот. Если в ваш организм доставлен любой poison (toxin, venom, toxicant), у вас — poisoning, а venoming — это уже процесс poisoning‘а уже вами кого-нибудь через укушение или ужаление.
19. Ингредиенты ядов и в наше время продолжают интересовать фармакологов. Так, экзендин-4, гормон, встречающийся в слюне аризонского ядозуба (Heloderma suspectum), положил начало целому классу перспективных препаратов для лечения сахарного диабета — агонисты глюкагоноподобного пептида-1. Лекарство так и называлось — эксенатид, оно появилось на рынке в 2005 году. Ингибиторы ангиотензин-превращающего фермента (АПФ) появились в 1960-х годах также благодаря ядовитым существам — действующее начало было подсмотрено у обыкновенной жарараки (Bothrops jararaca). Моллюски-конусы поделились обезболивающим зиконотидом, паклитаксел, цитостатический препарат, применяемый онкологами при раке молочной железы, яичников и лёгкого, долгое время прятался в тисе ягодном (Taxus baccata), а мелиттин, цитотоксин пчелиного яда, способен избирательно уничтожать поражённые ВИЧ клетки, не повреждая при этом здоровые.
20. Вы никогда не найдёте в продаже кешью в скорлупе — в ней содержатся карданол, анакардовые кислоты, фенольные липиды, вызывающие достаточно выраженный контактный дерматит, такой же, как и при контакте с токсикодендроном укореняющимся, известным также как ядовитый плющ.
