Продолжение египетского дневника «Антропогенеза.Ру» и «Лаборатории научных видео».
Египетский дневник 2021. День 3. 10 апреля
Сегодня в наших планах поездка в Дахшур — древний некрополь в 26 км от Каира. Вчера стремление наших самозванных гидов — Мухаммеда и его брата (назовём его Хасан) — неотступно сопровождать нас повсюду утомило нашу компанию, поэтому мы надеялись добраться до места на обычном такси. Оказалось, что это не так просто. Валера Senmuth рассказал нам, что найти такси в Дахшуре нереально и однажды ему пришлось идти оттуда много километров пешком. Поэтому с таксистом надо обязательно договориться о том, чтобы он дождался нас и отвёз обратно! Но водитель вызванного нами Uber заломил неподъёмную цену. Другие таксисты с таким рвением готовы были везти нас куда угодно, что от них нам пришлось спасаться в отеле, но их прайс тоже был негуманен. Делать нечего — звоним Мухаммеду, и вот он везёт нас в Дахшур, а мы любуемся стройными рядами пальм за окном. Неплохо бы прогуляться здесь на обратном пути! Валера вспоминает, что где-то здесь проходит узкоколейка, возле которой он когда-то приметил одиноко лежащий саркофаг…
В Дахшуре — некрополе Среднего и Древнего царств — мы хотим забраться в две пирамиды, «ломаную» и «розовую». Обе авторства царя Снофру, основателя IV династии, великого строителя Древнего Царства. Судите сами: Хуфу (сын Снофру) построил только одну пирамиду, а Снофру — целых три, суммарный объём которых гораздо больше Великой. До третьей пирамиды Снофру мы доберемся завтра в Мейдуме. А пока что приближаемся к стоящей посреди пустыни «ломаной». Впрочем, это по-русски она ломаная, английское название bent pyramid — изогнутая. Причина названия понятна с первого взгляда: грани этой каменной громадины меняют наклон: от земли идут под углом 54о, но на высоте около 50 м становятся более пологими. Почему такая конструкция у этого сооружения, воздвигнутого 46 веков назад? Египтологи не пришли к единому мнению. По одной версии, строители спешили в связи с неожиданной смертью царя, вот и изменили угол, чтобы закончить стройку быстрее. Впрочем, этой версии противоречит наличие в Дахшуре второй, законченной пирамиды Снофру. Другая гипотеза связывает изменение проекта с катастрофой в Мейдуме: строительство там строительство закончилось неудачно, часть пирамиды обрушилась, не выдержав нагрузки. Возможно, это побудило строителей пересмотреть планы и уменьшить высоту будущей царской усыпальницы в Дахшуре — с 125 до 105, чтобы снизить давление на внутренние помещения пирамиды.
В эту пирамиду, в отличие от ряда других, два «истинных» входа — вдобавок к традиционному северному имеется вход с западной стороны, находящийся на высоте 30 метров и выходивший прямо на облицовку. В пирамиде, по сути, сделаны две системы помещений, верхняя и нижняя. Возможно, верхнюю систему стали делать, когда возник риск, что нижняя может не выдержать давления кладки. Сейчас обе системы соединены лазом, пробитым то ли самими строителями, то ли позднее грабителями.
Ещё одна особенность ломаной пирамиды — у нее сохранилась большая часть внешней облицовки из белого турского известняка, так что вид пирамиды близок к тому, как она должна была выглядеть в древности.
Для туристов доступ в «ломаную» пирамиду разрешили несколько лет назад, до этого здесь была закрытая территория — рядом находились военные объекты. Валера, впрочем, уже успел дважды побывать внутри, но мы забираемся сюда впервые.
Удалённость от Каира — большой плюс: когда мы подъезжаем, здесь почти нет туристов. Первым делом направляемся к северному входу. Нас уже предупредили, что предстоит нелёгкий спуск: вход на высоте 11 м ведет в 70-метровый нисходящий коридор высотой всего в 1 м, и на этом испытания не заканчиваются. Это действительно трудный путь: до конца пути дошли не все из нашей компании. Официально фотосъемка внутри запрещена, вопрос традиционно решается одариванием смотрителей. Надеваю налобный фонарик и ныряю в коридор. Спускаться приходится на четвереньках. Георгий счёл, что удобнее «пятиться», повернувшись лицом к входу, я же пытаюсь ползти и одновременно снимать видео, за что «вознаграждён», стукнувшись головой о потолок. Навстречу поднимаются, скрючившись в три погибели, несколько других туристов. Женщина в очках (европейка) завидела видеокамеры и, не разгибаясь, машинально поправляет волосы.
Коридор наконец заканчивается небольшим помещением, а из него крутая лестница ведёт в камеру около 30 м высотой. Здесь у одного из нас, проползшего весь коридор с камерой в руках, отказывают ноги. А нам по деревянной лесенке предстоит подняться к лазу, ведущему в верхние помещения. Направо — проход к верхнему выходу из пирамиды, но сейчас он закрыт — а так можно было бы вылезти прямо на грань пирамиды. Валера вспоминает, что несколько лет назад перемещаться внутри пирамиды было ещё сложнее — местами отсутствовали деревянные мостки.
Нас обгоняет пара миниатюрных китайских подростков — в этих узких коридорах они чувствуют себя вполне комфортно. Последний рывок — и мы в высокой верхней «царской» камере. Здесь кишат летучие мыши — десятки этих маленьких созданий висят на потолке и на стенах, пищат, перелетают с места на место. Мы видим в стенах и полу множество больших кедровых балок, которыми древние строители укрепляли помещения. Когда-то эти балки находились внутри кладки, но древние грабители разломали стены и пол, стремясь добраться до «сокровищ» пирамиды. Вероятно, по той же причине ни в одной из пирамид Снофру не удалось найти саркофаг. То ли его разломали и вынесли по частям, то ли полностью уничтожили. В конце концов, мы не знаем, каким он был. Составным, как в пирамиде Джосера? А может, вообще деревянным?
Кстати, датирование кедровых балок радиоуглеродным методом позволило подтвердить, что строительство пирамиды относится к XXVI веку до нашей эры. Принадлежность пирамиды установили и по нескольким надписям с именами Снофру во внутренних помещениях, и по имени царя на стелах рядом с самой пирамидой и пирамидой-спутницей.
Переводим дух, фотографируем летучих мышей и направляемся обратно тем же трудным маршрутом. Карабкаемся по узкому проходу, навстречу турист, который интересуется: ну как там? «Это только начало, — отвечаем, — ещё два километра вниз».
Мучимые жаждой, выбираемся наконец на свет божий. Тут выясняется, что мы договаривались о трёх фотокамерах, а смотритель насчитал четыре, так что размер благодарности приходится увеличить.
Теперь пора начинать трансляцию. Наготове две симки (Orange и Vodafone), Гоша прикрепляет телефон к селфи-палке и высоко поднимает его, изображая роутер. Нам советовали использовать для этого четырёхметровую удочку, но мы не рыбаки, нет у нас удочки. Бродим вокруг пирамиды в поисках хорошего сигнала, но связь всё равно рвётся, поэтому в течение стрима некоторые вещи мне пришлось рассказывать по 2—3 раза. Что ж, заодно отрепетировал. Дополнительные помехи — сильный ветер и песок, клубящийся и летящий прямо в лицо. В какой-то момент, спасаясь от ветра, я залез внутрь алтаря в развалинах припирамидного храма и вещал оттуда, а вокруг, прямо как в фильме «Красота по-американски», летали полиэтиленовые пакеты.
Обходим пирамиду с юга, где расположена маленькая пирамида-спутница — вероятно, здесь планировали похоронить царицу. У этой пирамидки также сохранилась часть облицовки. Рядом с пирамидой-спутницей когда-то стояли две стелы, одна из которых сейчас находится во дворе Каирского музея. Это та самая залатанная бетоном стела, которую Фоменко и Носовский приводили в своей книжке в качестве доказательства использования бетона в Древнем Египте.
Кстати, можно встретить утверждения, что, мол, маленькие пирамиды построены людьми, подражавшими «древним богам» — создателям больших пирамид. Однако в глаза бросается то, что и кладка, и облицовка пирамиды-спутницы ничем не отличается от кладки и облицовки большой «ломаной». Обе явно возводили одни и те же строители, с использованием одних и тех же технологий.
Саму кладку ломаной пирамиды стоило бы вблизи показывать всем, кто рассуждает о «высоких технологиях древности». Там, где облицовка осыпалась, видны грубо вырубленные блоки с едва обработанными гранями. Я специально проверил, что в щель между некоторыми блоками свободно проходит нога.
Уже покидая ломаную пирамиду, увидели русскоговорящего туриста, который забрался повыше на кладку пирамиды и командовал гидом-египтянином, фотографировавшим его.
Следующий пункт нашей программы — розовая, или красная пирамида Снофру. До неё — три минуты на машине. По дороге ведём стрим в наш инстаграм, отвечая на вопросы зрителей.
Розовая пирамида — самая удачная из строек Снофру. Во всяком случае, её проект не менялся, считается, что это первая полностью достроенная пирамида с гладкими гранями. На момент постройки — самое высокое сооружение в мире (105 м), розовая пирамида фактически стала эталонной для следующих пирамид Древнего царства. Название связано с тем, что составляющий её известняк на закате приобретает красноватый оттенок. Наши сопровождающие выдают легенду про то, что фараон хотел построить две пирамиды, одну белую, другую красную, а знаете почему? Потому что у Царя Верхнего Египта была красная корона, у царя Нижнего — белая. Пирамиды символизируют власть над обеими частями Египта.
Киваю в знак согласия, хотя знаю, что обе пирамиды были облицованы белым известняком, так что объяснение не годится. Зачем Снофру понадобилось столько пирамид? Кто знает. А ещё одна загадка для меня — почему те, кто активно растаскивал облицовку розовой пирамиды для строительства в Каире, почти не тронули ломаную пирамиду?
Приближается туристический автобус, поэтому мы спешим забраться внутрь. «Вы без гида?» — удивлённо спрашивают дежурящие у входа египтяне.
— Да.
— Там внутри может быть холодно!
— Мы из России, холодов не боимся. (По факту, внутри этой пирамиды вполне комфортная температура).
Египтянин-смотритель включает фонарик и идёт сопровождать нас, предварительно подоткнув халат (под ним — джинсы). Здесь перемещаться проще, чем в ломаной — коридор, ведущий в пирамиду, не такой низкий. Зато в нос бьёт стойкий запах аммиака, который усиливается по мере подъема во внутренние помещения. Откуда эта вонь? Утверждают, что запах производят испражнения летучих мышей (кстати, местные вроде как называют розовую «пирамидой летучих мышей»). Но это объяснение кажется малоправдоподобным. В помещениях «розовой» пирамиды не видно летучих мышей, а в «ломаной» их полчища, но там такого запаха не было. Валерий полагает, что запах может давать какой-то газ, проникающий в пирамиду снизу, из-под земли. Недалеко от пирамид Дахшура находится предприятие по добыче природного газа.
Проходим через три смежные камеры с высоким сужающимся потолком «елочкой». В последнем помещении — погребальной камере — весь пол разворочен — грабители выломали несколько слоёв блоков, а стены камеры покрыты копотью. Скорее всего, сам царь был погребён здесь, но никаких следов саркофага не осталось. Поднимаясь наверх, встречаем группу англоговорящих туристов, часть из которых не решается на спуск и вежливо интересуется: как там?
Накануне я прочитал, что рядом с пирамидой установлен пирамидион — камень, когда-то венчавший её верхушку. Обходим розовую пирамиду и действительно видим пирамидион, установленный на постаменте c восточной стороны, напротив грани пирамиды, где ещё сохранилось несколько рядов облицовки. Пирамидион, вообще-то, сильно реставрирован, и не факт, что он реально был установлен на этой пирамиде. Во всяком случае, углы наклона его граней не соответствуют углам наклона граней розовой пирамиды.
С южной стороны пирамида неслабо занесена песком — ряда до 15-го. Полагаю, что, если ничего не предпринимать, значительная часть пирамиды быстро скроется под дюнами.
Наконец отправляемся в обратный путь. Мухамед и Хасан выглядят не очень жизнерадостно. Вероятно, они привыкли к туристам, которые быстро делают селфи на фоне пирамиды и мчатся обратно в отель По дороге повторяем Мухамеду нашу просьбу сделать остановку и погулять среди пальм. Машина тормозит на берегу канала, через который перекинут узкий бетонный мостик без перил. По мостику идёт женщина, несущая на голове огромную пластиковую бутылку с водой. В канале видим лодку, рядом какой-то парень купается, что выглядит безрассудно, учитывая толстый слой мусора, покрывающий берега.
Переходим на другой берег, где раскинулись сельхозугодья: тарахтящий насос качает воду, орошая огороды среди пальм. Между грядок вышагивают белые цапли. Крестьяне в традиционной одежде собирают в корзины и ящики что-то похожее на горох. За нашей компанией тут же увязывается стайка ребятишек. Крестьяне тоже с любопытством поглядывают на нас. Мухамед что-то им объясняет, один из них улыбается и вдруг произносит «Арина Шарапóва!» Интерес египтян к российским теннисисткам я замечаю не в первый раз. Второй араб постарше приглашает нас к нему домой выпить чаю. Неуверенный, нет ли здесь какого-то скрытого коммерческого интереса, отвечаю уклончиво: может быть, позже (оглядываясь назад, думаю, что, скорее всего, приглашение было искренним и бескорыстным).
Тем временем дети окружили нас. Особенно старается привлечь наше внимание девочка по имени Хабиба, которая явно позирует с ящиком гороха на голове. Судя по всему, она очень интересуется нашей Маришей. А у нас нет ничего подходящего подарить! Мариша отцепляет от сумки значок «Научной станции» и торжественно вручает его Хабибе. Это событие производит неизгладимое впечатление. Девочка убегает и возвращается к чем-то вроде лаваша, которым одаривает нас. Лаваш обжигает руки… Зрители всех возрастов внимательно смотрят, как мы едим лаваш. Затем нас ведут к дому, где в закутке стоит печка и идет приготовление таких лавашей. Из дома выходит вся многочисленная семья Хабибы. Нас одаривают ещё несколькими горячими лавашами, а затем — мешком фиников. Уже который раз убеждаюсь, что египтяне за пределами туристической зоны, не вовлеченные в процесс окучивания иностранных зевак, — радушные и отзывчивые люди.
Снова следуют приглашения выпить чаю, но нам пора. Мы уже садились в машину, а Хабиба перебежала через мостик, стояла и смотрела нам вслед.
Столкнуться с «загадочным египетским менталитетом» нам предстояло в этот вечер ещё раз, по дороге домой. Гром раздался, когда Гоша заговорил с Мухаммедом о деталях нашей завтрашней поездки из Каира в Абидос и далее, после ночёвки и осмотра достопримечательностей Абидоса, в Луксор. Для понимания: от Каира до Абидоса 540 км, это не менее семи часов на машине. В процессе поездки мы хотели сделать несколько остановок в интересных исторических местах, снимать видео, проводить трансляции. Эта поездка в деталях обсуждалась с Мухаммедом (в переписке) ещё год назад. Между прочим, Мухаммед запросил за свои транспортные услуги не самую маленькую сумму и на уступки не шёл.
Итак,
— Во сколько нам нужно выехать завтра, чтобы к восьми утра быть в Мейдуме? — задал Гоша невинный вопрос.
— В каком таком Мейдуме? — вдруг удивился Мухаммед. — Я не знаю никакого Мейдума, мы говорили о поездке из Каира в Абидос, а при чём тут Мейдум?
Внезапно выяснилось следующее. Мухаммед якобы думал, будто нас необходимо просто довезти из точки А в точку B. «Но как же? Я же говорил о посещении нескольких точек! Я писал об этом много раз!» «Я думал, что речь о посещении нескольких точек УЖЕ по прибытии в Абидос!» «Но в этом же был главный смысл поездки! Зачем нам тогда вообще тащиться на машине, мы могли бы поехать в Луксор поездом или самолётом». «Вы должны понять! Мейдум и другие места находятся в стороне от маршрута, это значит дополнительное время, дополнительные расходы на бензин, а ещё на посещение этих мест нужно разрешение от туристической полиции! Мы не успеем его получить!» Тут мы поняли, что предстоит долгий и утомительный торг и цена за поездку всё равно возрастёт, что совсем не радовало. Заехали пообедать в кафе, рекомендованное Мухаммедом как «отличное и с египетскими ценами», но обстановка не разрядилась — цена была не совсем «египетская».
Дополнительного напряжения добавил мелкий инцидент: нам требовалось обменять валюту, но был вечер субботы и обменники, скорее всего, уже закрылись. Мухаммед предложил провести обмен в магазине его брата. Сначала мы согласились, но, когда уже в Гизе проезжали обменный пункт, Гоша увидел, что он открыт — и попросил становиться, сказав, что «в обменнике курс лучше, мы, наверное, поменяем там». «Вы не хотите менять доллары в магазине моего брата? — спросил Мухаммед и голос его обиженно задрожал. — Ну ок. Идите, меняйте». Оказалось однако, что обменный пункт лишь создавал видимость работы: в нём сидели какие-то люди, курили и общались, но денег не меняли. Мы вернулись к Мухаммеду, но поздно! Оскорбление нанесено! «Меняйте где хотите завтра! — заявил Мухаммед и начал изливать свою обиду, — Георгий хочет быть умнее меня! Он думает, что я наживаюсь на вас, что у нас тут «monkey business», но это не так! Вы мои друзья, и только из самых лучших побуждений я помогаю моим русским друзьям…»
Увы, в отличие от крестьян, одаривших нас финиками, Мухаммед, кажется, имел не вполне бескорыстные интересы на наш счёт. Только после того, как Гоша извинился в самых изысканных выражениях, наш «благодетель» сменил гнев на милость. В его сувенирной лавке начались Большие переговоры, в которых, помимо Мухаммеда, участвовали двое его братьев. Один из них, правда, не говорил по-английски — но именно на него возлагалась миссия везти нас завтра.
На специальной бумажке Мухаммед стал расписывать наш маршрут: в какие места надо заехать? А здесь вы сколько времени проведёте? А здесь на сколько задержитесь? После долгого обсуждения с нами по-английски и между собой по-арабски нам озвучили сумму, почти вдвое превышавшую первоначальную. Гоша, выступавший «парламентёром» с нашей стороны, использовал весь доступный риторический инструментарий. «Посмотри на нас, Мухаммед! Может быть, ты думаешь, что мы богаты, но мы небогаты. Мы простые русские туристы. И ведь ещё год назад я всё с тобой обсудил, давай я покажу тебе переписку». Мы бились час, мы предложили самый скромный вариант, с минимумом посещений, но цена всё равно осталась неподъёмной. Отказ «подвинуться» сопровождался заверениями дружбы и отсутствия какой-либо корысти у наших египетских друзей.
Мы поняли, что пора валить. К счастью, у нас был запасной вариант: ещё один перевозчик, с которым Гоша переписывался, был не прочь везти нас, и нужно было просто выяснить его тариф. Сказав, что нам «нужно хорошо подумать, так как цена ой какая высокая», покидаем лавку и движемся в отель. Но Аллах на нашей стороне! Новый перевозчик согласен везти нас по всему маршруту, и цена существенно НИЖЕ даже первоначальной цифры Мухаммеда. Теперь осталось отказать нашему настырному «другу и водителю», и надо это сделать как-то дипломатично. Обращаемся за советом к пожилой египтянке, которую постоянно видим сидящей в гостиничной столовой за планшетом (мы предположили, что это мама кого-то из работников отеля). Как вежливо сообщить египтянину, что мы больше не нуждаемся в его услугах? «Ответьте: „У нас возникли проблемы, мы не сможем поехать с вами“. И всё. Не нужно никаких подробностей». Краткость — сестра таланта.
Погодите-ка! Мешок с финиками! Мы оставили его в лавке Мухаммеда…