В прошлую субботу Адольфо Камбиасо (Adolfo Cambiaso) выиграл один из самых важных международных чемпионатов по поло верхом на клонированной лошади. За время матча Campeonato Argentino Abierto de Polo («Открытый чемпионат Аргентины по поло», исп.) он сменил шесть скакунов по имени Cuartera 01, Cuartera 02 и т.д. Все они — генетические копии одной кобылицы.
Камбиасо — капитан команды La Dolfina, в этом году она в четвёртый раз завоевала чемпионский титул. Адольфо — лучший в мире игрок в поло, а кроме того, он первым выиграл матч верхом на клоне в 2013 году. В отличие от скачек, поло допускает использование клонированных животных, и эта практика постепенно набирает популярность. Игроки предпочитают самок — они более покладисты и вдобавок производят потомство, которое можно выгодно продать.
Три года назад клонированием лошади Адольфо руководила Кэтрин Хинрикс (Katrin Hinrichs), ветеринар из Техасского университета A&M (Texas A&M University). Она считает, что победой La Dolfina обязана прежде всего талантам капитана, а уж потом — животным. «Это же Адольфо Камбиасо, он мог бы ездить и на рабочей лошадке», — шутит она. Сейчас Камбиасо работает в техасской компании Crestview Genetics, которая занимается клонированием скакунов специально для игроков в поло. Её основатель Алан Микер (Alan Meeker) категорически не согласен с коллегой: «Она путает причину и следствие, — говорит он. — 70—80% успеха зависят от лошади, это вам скажет любой, включая Камбиасо». Впервые Микер заинтересовался технологией, когда заболел диабетом первого типа и страстно возжелал новую поджелудочную железу. С момента основания в 2009, Crestview клонировали более 200 животных. «Мы потратили кучу денег на идею, и так вышло, что она сработала, — говорит Микер. — Мы развернули индустрию разведения лошадей на 180 градусов».
Поначалу новое предприятие восприняли скептически. «Каждый учёный, работающий в области эпигенетики, говорил мне, что это никогда не будет работать», — вспоминает Микер. Критики утверждали, что клоны не смогут сравниться с «настоящей» лошадью, но успехи Камбиасо заставили многих пересмотреть точку зрения. В октябре он впервые использовал шестерых клонов кобылы по имени Лапа во время матча в городе Тортуга. «Они думали, что я сумасшедший, — рассказывал он позже популярной аргентинской газете La Nacion. — А сейчас кажется, что я не был таким уж сумасшедшим, верно?»
Хинрикс отмечает, что самым надёжным способом получения хороших лошадей по-прежнему остаётся половое размножение. «Клонирование — это окольный путь, — говорит она. — Оно не улучшает породу». Но игроки в поло больше заинтересованы в победе, чем в разведении животных, и в этом смысле у клонирования есть свои плюсы. Например, если создать несколько клонов от одной кобылы-донора и одинаково их тренировать, менять стиль езды и подстраиваться под каждую не придётся.
Сейчас Crestview Genetics пытается вывести новую породу, совмещая клонирование и традиционные методы селекции. Как правило, заводчики получают от одной кобылы не больше 4 яйцеклеток в год, в то время как жеребцы могут осеменить несколько сотен. Поскольку компания клонирует, в основном, самок, у неё появляется гораздо больше яйцеклеток «того же самого» животного. «Мы хотим показать, что можем улучшить разведение с помощью методов генетики», — объясняет Микер.
По мнению Кэтрин Хинрикс, чемпионат в Палермо показал, что технологии клонирования животных продвинулись уже очень далеко. «Очень здорово, что шесть клонов достаточно здоровы, чтобы принимать участие в таком спортивном состязании, — говорит она. — Это кое-что говорит нам о надёжности процедуры клонирования».