Остров Уэйк открывали несколько раз. И каждый раз о нём забывали, потому что бесплодный атолл без источников пресной воды никому не был нужен. Испанский мореплаватель Менданья де Нейра писал: «Там не было ничего кроме морских птиц и песчаных пространств, покрытых кустарником». Остров успел сменить дюжину имён, пока в 1899 Соединённые штаты не решили, что это место сгодится для размещения телеграфной станции и не прибрали его к рукам.
Первое поселение на Уэйке построили только через тридцать с лишним лет. Компания «Панамериканские авиалинии» решила открыть рейсы в Китай, и ей понадобился аэродром для промежуточных посадок. Аэродрому нужен был персонал, персоналу нужно было где-то жить — так появился маленький посёлок ПААвиль.
Жители селения полностью зависели от корабля-снабженца, который приходил два раза в год: на острове по-прежнему ничего не росло, и даже если бы почву под огороды всё-таки завезли, поливать её было бы нечем. Панамериканские авиалинии мечтали о собственных овощах «прямо из-под коровки» для команды и пассажиров.
Как спасти остров невезения
На помощь пришёл добрый доктор Уильям Герике (William Frederick Gericke). Он занимался культивацией растений без грунта в Калифорнийском университете в Беркли. Профессор сажал овощи в контейнеры с наполнителем из древесной стружки и торфа и подавал к их корням питательный раствор. Свой метод он назвал гидропоникой, от слов hydro (латинизированное др.-греч. ὕδωρ — вода) и πόνος (др.-греч. — работа). Поначалу все воспринимали эксперименты Герике скептически, а родной университет не разрешал использовать теплицы — до тех пор, пока доктор не вырастил помидорные кусты высотой в семь метров. В тридцатые годы это впечатляло.
Уильям Герике всегда хотел опробовать гидропонику в промышленных масштабах. Он с радостью согласился сотрудничать с авиакомпанией и послал на остров Уэйк своего студента. Меньше чем через месяц тот кормил свежим салатом 35 человек в островной гостинице. Вскоре гидропонная ферма снабжала овощами и цветами всю команду и пассажиров Панамериканских авиалиний, причём стоило это дешевле, чем закупка удобрений для традиционного земледелия.
Метод Герике и засушливый остров были созданы друг для друга. В гидропонике питательные растворы подают прямо к корням растений, и жидкость можно использовать повторно, поэтому воды нужно в десять раз меньше, чем для выращивания в грунте. На таких фермах гербициды ни к чему — раз нет почвы, нет и сорняков.
Когда началась Вторая Мировая, гидропоникой заинтересовались американские военные. Одну из первых ферм построили на Острове Вознесения — бесплодном куске земли посреди Атлантического океана — чтобы снабжать овощами базу военно-воздушных сил. Там опробовали новую технику: торф и стружку заменили гравием, чтобы корни растений получали больше кислорода. Метод прижился, и позже его применяли на других тихоокеанских островах. На Уэйке тоже разместили гарнизон и развели армейский огородик — участок в 11 квадратных метров еженедельно давал 13 кг томатов, 10 кг стручковой фасоли, 18 кг сладкой кукурузы и 20 пучков салата.
Вскоре гидропоника разошлась по миру. Сначала идею подхватили британские войска, они оборудовали фермы в Бахрейне, своей островной колонии в Персидском заливе, и в иракском городе Эль-Хаббания. После войны «беспочвенные хозяйства» развернули предприниматели в Америке, Италии, Испании, Франции, Германии и Швеции. Правильно налаженная гидропонная система воплощала фермерские мечты: давала высокий урожай круглый год, занимала меньше места и не просила прополки.
Но подводные камни у нового метода тоже были. Во-первых, питательные растворы стоили дорого. Во-вторых, в жидкости со временем накапливались соли и химикаты, которые вредили растениям, поэтому её периодически нужно было сливать. В-третьих, гидропонные грядки оказались избавлены от многих почвенных болезней, но у овощей, растущих в воде, часто гнили корни.
Все эти проблемы решились, когда к растениям догадались подселить рыб. На помощь гидропонике пришла аквакультура.
Самураи в рисовом поле
У крестьян древнего Китая были помощники, которые удобряли посевы, уничтожали сорняки и вредителей и рыхлили почву совершенно бесплатно. А главное — работали молча. Всё потому, что китайцы догадались поселить на заливных рисовых полях рыбу. Рис выращивают в стоячей воде, и в ней прекрасно себя чувствуют карпы и тилапии. Животные обеспечивают циркуляцию кислорода, переносят питательные вещества из почвы в воду, едят рисового и малярийного комаров, выделяют полезные для растений продукты — и увеличивают урожаи на 10%. А потом их можно съесть.
Совместным разведением риса и рыбы в Китае занимаются уже больше полутора тысяч лет. Эта практика дошла и до других азиатских стран (или возникла там независимо), но гораздо позже. В Таиланде овощерыбные поля появились больше двухсот лет назад, а до Японии добрались только в девятнадцатом веке. К середине двадцатого рыб на полях выращивали двадцать восемь стран на всех континентах.
Так что когда на Западе учёные догадались совместить разведение рыб с гидропоникой, они фактически собрали велосипед из ископаемых деталей. Рождением современной аквапоники мы обязаны научному центру со странным названием Институт новой алхимии и университету штата Северная Каролина. Там древние технологии значительно преобразились.
На смену рисовым полям пришли специальные установки с бассейнами для животных на первом уровне и контейнерами для овощей на втором. В системе три основных компонента: рыбы, растения и бактерии. Воду с помётом рыб, богатым аммиаком, из нижнего резервуара насосы перегоняют в контейнер с растениями. Бактерии, живущие у корней, перерабатывают аммиак в нитриты и нитраты. Растения забирают из раствора питательные вещества, и очищенная вода вновь отправляется рыбам. Получается экологически чистое безотходное производство животных и овощей.
Владельцы аквапонных ферм получают два продукта сразу, неплохо экономят на удобрениях и тратят меньше воды. Но новая технология до сих пор не вытеснила традиционное земледелие — слишком сложно. Чтобы выращивать животных и растения в симбиозе, нужно уметь управляться и с теми, и с другими и понимать, как они влияют друг на друга. Насосы в аквапонных установках работают от сети, поэтому ферму необходимо круглосуточно обеспечивать электричеством. Да и оборудование стоит дорого, пусть и быстро окупается. Обладатели плодородных полей не стали ничего менять и продолжили возделывать землю, как раньше.
Аквапоникой занялись любители «органических» продуктов и те, у кого земли не было.
Дай человеку удочку
Абу Ахмед (Abu Ahmed) бежал в Газу из деревушки, которая теперь находится на территории Израиля. Несколько поколений мужчины в его семье были фермерами. Но теперь у Абу нет земли. Ахмед рассказал Аль-Джазире, что трудные дни израильской операции «Нерушимая скала» ему и его родным помогла пережить аквапонная ферма на крыше дома. Когда военные бомбили город, выходить на рынок было небезопасно, приходилось есть то, что вырастили сами.
Не умереть с голоду помогла Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН. Уже пять лет она оборудует аквапонные фермы в домах голодающих семей Сектора Газа и обучает их новой технологии. Жители благодарны и жалуются только на перебои с энергией: когда отключают электричество, нужно включать дорогой генератор или крутить ручку воздушного компрессора руками, иначе рыбы умирают.
Абу Ахмед уже обеспечил семью кабачками, огурцами, редисом, зеленью, лимонами и рыбой и теперь планирует расширяться, чтобы выращивать продукты не только для себя, но и на продажу. Он говорит журналистам, что аквапоника — отличное решение для Сектора Газа, ведь в регионе не хватает земли и питьевой воды, а в огороде на крыше можно вырастить столько же, сколько на квадратном километре почвы.
Если верить палестинскому Бюро Статистики, Сектор Газа — самое густонаселённое место на земле, на квадратный километр здесь приходится почти пять тысяч человек. В 2007 году из-за конфликта с Израилем местные жители оказались в блокаде, половина пахотных земель стала недоступной, а после операции «Нерушимая скала», цены на продукты выросли в несколько раз. Больше миллиона человек находятся на грани голода.
Международные организации прошли стадию «дай человеку рыбу» и не пытаются побороть голод одной гуманитарной помощью. Они учат жителей обеспечивать себя самостоятельно. Лесли Тер Моршуизен (Leslie Ter Morshuizen), основатель компании Aquaponics Innovations считает, что аквапоника может накормить развивающиеся страны.
В 2012 году он решил доказать, что технология будет коммерчески успешной в ЮАР, и построил собственную ферму неподалёку от Грэхэмстауна. Скоро урожай разошёлся по округе: овощи и зелень покупали городские магазины, а рыбу отправляли на рынок и в рестораны. Когда стало ясно, что аквапоника не только кормит, но и приносит прибыль, Лесли занялся обучением местных фермеров и продажей оборудования. Сейчас у него есть интернет-магазин, который предлагает рыбий корм, DVD с учебными материалами и запчасти для аквапонных установок.
Благодаря Aquaponics Innovations, организации Amsha Africa Foundation и распространению интернета аквапоника постепенно набирает популярность в Африке. У фермеров и огородников-любителей появляются собственные герои и примеры для подражания.
Даниэля Кимани (Daniel Kimani) в Кении знают все. Его объявили «лучшим молодым фермером», показывали по ТВ и приглашали на радио. Молодой инженер не смог найти работу после окончания университета: везде требовали пятилетнего стажа, а его не было и получить было негде. Однажды Даниэль услышал по радио передачу о сельском хозяйстве и так вдохновился, что вернулся в университет, на этот раз — изучать аквакультуру.
Работая над дипломом, он прочёл об аквапонике и решил построить собственную ферму. Сейчас в теплице размером 30 на 7 метров Кимани ежегодно выращивает 4000 кг рыбы и 22 680 кг плодов, из которых там же делают джемы и вино. Популярный кенийский сайт «Mkulima Young» (в переводе с суахили «Молодые фермеры») назвал его «чемпионом». Но Даниэлю этого мало, он мечтает стать лучшим молодым фермером Африки и получить признание Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН.
Инженерное образование Даниэля Кимани не пропало даром, его теплица оборудована по последнему слову техники. Кругом терморегуляторы, вентиляторы, сенсоры и таймеры. Система настроена так, что воду из контейнеров с рыбой не нужно менять вообще, её полностью очищают растения. Даниэль не жадничает и делится собственными разработками и хитростями с участниками сообщества Mkulima Young. Кимани рассказывает, что именно благодаря популярному сайту — 49 000 человек в одной только группе в Facebook — стал консультантом и управляющим крупной фермы.
Mkulima Young начинал как страница в соцсети. Там фермеры обсуждали сельское хозяйство и выкладывали фото урожая в надежде его сбыть. Потом появился сайт, канал на YouTube, приложение и виртуальный рынок, где можно давать объявления о продаже овощей, птицы и скота. Впрочем, реализация продукции — только малая часть того, на что способен интернет, самое интересное начинается, когда подключается краудфандинг.
После окончания университета Дэниел Мур (Daniel Moore) отправился в Восточную Африку — продавать экономичные печи сельским жителям. Не самый прибыльный бизнес, но дело было не в деньгах: Мур участвовал в благотворительном проекте The Paradigm Project. Эта организация пытается сохранить человеческие жизни очень необычным способом.
Около трёх миллиардов человек по всему миру до сих пор готовят на открытом огне, причём многие делают это дома. В результате от болезней, связанных с загрязнением воздуха, ежегодно умирает 4 миллиона человек. В The Paradigm Project придумали дровяные печи, которые выделяют меньше дыма и просят меньше топлива, и по дешёвке продают их африканцам.
Дэниелу нравилось работать с этим проектом. Одно его огорчало: хотя благодаря экономичным печкам сельские жители становились здоровее, они не делались богаче. Мур хотел придумать, как бороться с бедностью. После возвращения в США он занялся аквапоникой и понял, что эта технология приживётся в сухой Африке и решит проблемы недоедания и безработицы.
Дэниел Мур нашёл бизнес-партнёра — коуча и волонтёра Джеки Федо (Jacquie Fedo). Вместе они создали предприятие The Food Source («Источник пищи») и запустили кампанию по сбору средств на постройку аквапонной фермы в Кении. Сайт Indiegogo помог собрать 8000 долларов, а ещё половину вложили местные партнёры. Деньги потратили на материалы, строительство, покупку рыб и растений, оплату электричества и годовую зарплату кенийского менеджера.
Теплицу достроили весной 2014 и назвали Uzima Farm («uzima» — «жизнь» на суахили). Если этот пилотный проект в Найроби окажется успешным, Food Source построит в Кении ферму промышленного масштаба. Дэниел и Джеки надеются, что она принесёт местному сообществу пользу: будет снабжать окрестности пищей, а нанятых фермеров — работой.
Послесловие
Россия пока не стала ни аквакультурным, ни гидропонным, ни аквапонным гигантом. Больше всего рыбных ферм — в странах Азии, а самые активные «беспочвенные» хозяйства — в Голландии, Франции, Великобритании, Израиле, Австралии и Канаде. Но мода на аквапонику подбирается всё ближе. В этом году в Берлине открылась крупнейшая городская ферма, она уже продаёт зелень, а в октябре начнёт торговать рыбой. Европейцы не обделены почвой и водой, новая технология интересует их потому, что позволяет растить овощи без пестицидов и гербицидов и получать «органические» продукты. Возможно, через пару лет аквапоника начнёт активно развиваться и в России, ведь у нас тоже появляется мода на «эко-еду». Отдельные аквапонные фермы в нашей стране уже есть.