Финальная часть египетского дневника редакции портала «Антропогенез.Ру». Первую часть мы публиковали в мае. Вторую — в июне. Третью — в июле.
День 7. Карнак: некосмические технологии. Русские в Луксоре не живут
Мы в Луксоре, в отеле «Нефертити». Ранний подъём, и в шесть утра наша маленькая группа уже у ворот Карнакского храмового комплекса.
Эта знаменитая система храмов считается крупнейшим в мире древним культовым сооружением. Первый храм Амона воздвигли здесь в XX веке до н.э., но каждый фараон старался сделать свой вклад в величие Карнака, построить здесь что-нибудь ещё. В эпоху Нового царства Карнак был главным средоточием религиозного культа (так же как сейчас — центр культа туристического).
Сегодня мы первые туристы, входящие в храм. Кроме нас и служителей тут только многочисленные египетские дворняги, и первые посетители подтянулись лишь часа два спустя.
Я веду трансляцию для неспящих россиян и так, с телефоном перед собой, по аллее бараноголовых сфинксов я подхожу к храму Амона и движусь дальше среди монументальных колонн Большого гипостильного зала.
Впереди два огромных гранитных обелиска — один, побольше, Хатшепсут (330 тонн, 28 метров), и второй, меньших размеров, Тутмоса I. Когда-то обелисков Хатшепсут было четыре. Их транспортировка, как вы помните, изображена в храме в Дэйр-эль-Бахри. Кстати, незаконченный обелиск в Асуане, весом более 1000 тонн, вероятно, тоже изготовлялся при Хатшепсут и предназначался для Карнака.
Фрагмент ещё одного обелиска Хатшепсут лежит неподалёку. Вблизи можно осмотреть прорези на нём, выполненные, как пишет один альтернативный сайт, «на пределе современных камнерезных технологий». Однако на самом деле пазы на обелиске далеко не идеальной формы. Можно проверить и популярные разговоры о том, что иероглифы, дескать, «выдавливались штампиком на мягком граните».
Легко убедиться, что все символы на поверхности обелисков чуть-чуть, но разные, что говорит о ручной работе. Не увидели мы и необычайно точных внутренних углов, между плоскостями в рельефных изображениях всегда есть заметное скругление — если, конечно, не разглядывать обелиск с расстояния в 5 метров.
Но главная наша цель — гранитные ворота пилона Тутмоса III. На этих воротах есть воспетые «немогликами» декоративные пропилы, которые якобы невозможно выполнить даже современным инструментом. Идеально прямые, узкие, с одинаковым профилем на всю многометровую длину и так далее. Поскольку Николай Васютин не так давно сам пилил гранит медной пилой с абразивом, ему не терпелось сравнить свой результат с древнеегипетским. Поскольку использовать точные измерительные приборы затруднительно — охране это явно не понравится — Николай привёз с собой медные уголки разного размера, чтобы быстро оценить качество пропила.
Простейшая проверка превращает в «пшик» рассказы о космических технологиях древних. Сам пропил вовсе не идеально прямой, его направление «гуляет», а угол профиля меняется от 10 до 20 градусов. По мнению Николая, нашим способом такой вполне можно сделать.
Недалеко от этого пилона — ещё один «неуместный артефакт»: статуя Амон-Ра с лицом Тутанхамона.
Эта скульптура попала в книгу Фоменко и Носовского как сделанная из «геополимерного бетона». На самом деле бетон действительно использован при современной реставрации статуи, что легко выясняется, если сравнить её современный вид с фотографиями начала XX века.
Бродим по огромной территории, мимо священного озера, мимо знаменитого каменного скарабея, мимо часовен, пилонов и статуй.
В некоторых местах идёт реконструкция и даже возвышается подъёмный кран. Проход загорожен, но мы перелезаем и идём дальше. Похоже, местных работников это не слишком беспокоит.
Среди множества уникальных достопримечательностей Карнака — «сад камней», большая площадь, сплошь покрытая разноразмерными каменными блоками и фрагментами статуй.
Множество сооружений были ещё в древности разобраны и использованы как строительный материал; другие сами разрушались в течение столетий. Обломки разных эпох собраны здесь. Как мне рассказали, археологи сканируют каждый такой объект, определяют его происхождение, потом пытаются подогнать 3D-модели друг к другу, делают виртуальную реконструкцию, чтобы затем восстановить древнюю постройку в реальности.
Одно из сооружений, воссозданных в «Музее храмов под открытым небом» — Красная часовня Хатшепсут. Это небольшое строение, высотой 5 м, вскоре после смерти фараона Хатшепсут было полностью разобрано, а его фрагменты фараон Аменхотеп III использовал в качестве наполнителя для III Пилона в Карнаке. Пилон простоял вплоть до XIX века, когда был разрушен землетрясением. В 20-е годы прошлого века археологи решили восстановить пилон. В ходе этих работ и обнаружились блоки от 11 других сооружений. Среди них — более 300 покрытых рельефами блоков часовни Хатшепсут, благодаря хорошей сохранности которых часовню смогли восстановить почти полностью, хотя и удалось это сделать только в начале XXI века. Ненайденные блоки заменили современными из той же породы камня (в основном — красный кварцит). Часовня очень красива.
На некоторых блоках «сада камней» мы увидели прорези с профилем в виде «ласточкиного хвоста» — такой паз с двумя расходящимися лучами, по мнению «альтернативщиков», тоже невозможно сделать без современной техники.
Николай Васютин считает иначе: два пропила медной пилой с абразивом под углом друг к другу, выдолбить промежуток между ними — и получится точно такой «ласточкин хвост».
Любопытная деталь, столь типичная для египетских древностей — незавершённость некоторых построек. Например, у небольшого храма фараона Сети II (внука Рамсеса Великого) часть стен имеет хорошую отделку, отшлифована и покрыта рельефами, а часть сделана из грубых песчаниковых блоков, поверхность которых, со следами от зубил, очень похожа на стены каменоломни в Гебель Эль-Силсила, которую мы посещали в прошлом году.
Поскольку незавершённой выглядит и стена пилона Нектанеба, к которой прилегает храм Сети II, Валерий предположил, что это строение повредили при строительстве пилона, возможно, частично разбирали, а потом ремонтировали, но бросили, не закончив.
Так же незавершён ряд колонн рядом с храмом, одна из которых представляет собой «стопку» едва обработанных блоков, а вторая, примерно такая же, наполовину «вросла» в стену пилона. Колонны, судя по всему, относятся к разным эпохам, что неудивительно — храмы Карнака строились и перестраивались в течение двух тысяч лет.
Кстати, рядом с пилоном сохранились остатки кирпичного пандуса, который, видимо, использовался при строительстве или отделке.
Комплекс Карнака столь велик, что по нему спокойно можно бродить несколько дней. Утомлённые, покидаем это замечательное место, и отправляемся искать какое-нибудь кафе на берегу Нила. Находим подходящее безлюдное заведение. Официант интересуется, кто мы и где остановились. Что, русские живут в Луксоре? «Я впервые такое вижу! Русские должны жить в Хургаде». Когда я сообщаю, что мы вдобавок не пьём и не курим, глаза официанта лезут на лоб.
Мы решили устроить себе небольшой отдых, прокатиться на фелюке — парусной лодке по Нилу. Катают здесь на так называемый «банановый остров» (на самом деле, всего лишь полуостров на западном берегу, где расположена плантация банановых пальм и сахарного тростника). В комплекте идёт «египетский народный маркетинг»: сначала нам называют цену, потом выясняется, что с каждого берётся доп. плата за посещение острова. Кроме того, из-за отсутствия ветра наш парусник какое-то время тащит пыхтящий буксир.
Разумеется, за это мы тоже должны заплатить: «Ноу винд, пэй фор мотор», хотя исходным условием было никаких моторов. Само посещение «острова» ничем не примечательно. Нас угощают бананами, показывают крошечный зверинец. В клетке сидит пара грустных обезьян, в мутном бассейне дремлют крокодилы, по земле бегают кролики и щеночек.
Зато по дороге туда мы любовались Нилом, берегами, местными жителями, пасущими коров или собирающими сено, проплывающими фелюками. А на обратном пути — вечерним Луксором и снова Нилом, в который садится багровое солнце.
Вернувшись в отель, обнаруживаю на кровати гостиничный креатив: лебедя из полотенец, а на подушке полотенечного человечка с головой из рулона туалетной бумаги.
День 8. Рассвет и закат в Луксорском храме
Сегодня мы последний день в Луксоре, и наша цель — Луксорский храм, находящийся в двух шагах от отеля.
Традиционно, к шести утра уже заходим внутрь. Это грандиозное святилище Амона, Мут и Хонсу — 2-я часть огромного комплекса древних Фив, соединённая с Карнаком трёхкилометровой аллеей сфинксов. Храм строился в эпоху фараонов XVIII и XIX династий, разумеется, не обошлось без Рамсеса II.
Но в дальнейшем правитель каждой эпохи старался, как и в Карнаке, отметиться здесь, включая римлян, первых христиан, а затем и мусульман, которые недолго думая построили здоровенную мечеть прямо на крыше храма — снеся коптскую церковь, располагавшуюся на этом месте раньше. К этому моменту храм был большей частью засыпан песком…
Визитная карточка храма — огромные статуи фараонов (до 14 м высотой) и великолепный обелиск. Когда-то обелисков было два, но один из них, весом в 250 тонн и высотой в 23 м, ещё в 1831-1836 гг. перекочевал в Париж, на площадь Согласия. Оставшийся обелиск стоит не идеально ровно, чуть-чуть наклонившись.
Кстати, статуи постепенно восстанавливают: на фото 14-летней давности перед Пилоном Рамсеса II всего 3 статуи, сейчас их 5, правда одна пока что закрыта лесами. Её восстанавливают из фрагментов, найденных при раскопках. Лучше всего сохранилась сидящая статуя Рамсеса. Это о симметрии её лица рассказывал басни фантазёр Кристофер Данн, утверждавший, что такое идеальное соответствие левой и правой частей невозможно создать вручную. На самом деле невооружённым глазом видно, что симметрия статуи не идеальна. По основанию статуи прошла трещина, и трещину пересекают два углубления в форме ласточкиных хвостов. Видимо, в древности скульптуру ремонтировали.
Внутри «римского святилища» идёт реставрация фресок. С помощью кисточек и химических реактивов специалисты очищают стены от грязи, копоти, птичьего помёта и помёта летучих мышей. В части храма, куда ещё не добрались реставраторы, всё в копоти.
Прохожу «Музей под открытым небом», где разложено более 50 тысяч (!) фрагментов строений разных эпох, использованных в средневековье как стройматериал для других зданий. Эти каменные блоки были собраны вдоль аллеи сфинксов в середине XX века. Иду вдоль табличек: Тутмос III, Тутмос IV, Аменхотеп III, Тутанхамон, Сети I, Рамсес II, III и т.д. до коптского, а затем исламского периода.
Во время прогулки по храму я вёл трансляцию, но к ужасу своему в какой-то момент заметил, что связь глюкнула, и зрители ничего не видят. Пришлось вернуться в исходную точку и повторить всю экскурсию ещё раз, на это раз, к счастью, с более-менее нормальной картинкой. Забавно: в комментариях кто-то написал, что смотрит мой репортаж, сам, находясь на раскопках.
Бросаю прощальный взгляд на храм.
Теперь направляемся в Луксорский музей древностей, который должен открыться в 9 утра.
Путь до музея мы проделали пешком вдоль аллеи сфинксов по узенькому тротуару.
Музей в Луксоре, конечно, гораздо меньше Каирского, но, как мне показалось, лучше организован. В Каирском порой возникало ощущение, что кто-то просто наспех расставил по залам экспонаты. Здесь же хорошая подсветка, красивые витрины и даже микроклимат какой-то… располагающий к восприятию древностей. Сделано с любовью.
У входа в музей нас встретил египтянин, который зазвал нас в кинозал, посмотреть учебный фильм. Мы сначала привычно отбивались, думая, что заставят платить. Нет, это бесплатно! Просто сотруднику очень хотелось, чтобы гости посмотрели интересные и важные кадры о работе над коллекцией музея. Фильм, действительно, занятный, хотя качество изображения навеяло воспоминания о советских видеосалонах конца 80-х годов XX века.
Сама экспозиция замечательная, здесь много уникальных экспонатов, хорошо знакомых нам по фотографиям. У входа нас встречает огромная гранитная голова Тутмоса III. Кстати, для поборников «идеальной симметрии»: ноздри у фараона разных размеров, прошу убедиться на фото.
Скульптуры фараонов, вельмож, зодчих, египетских богов — мастерство древних скульпторов не может не восхищать. Меня особенно поразило изображение Эхнатона — знаменитого фараона-реформатора XVIII династии. Скульптура очень отличается от «стереотипных» египетских изваяний: узкое, вытянутое лицо, выполненное необычайно реалистично.
Некоторые экспонаты сопровождаются плакатами, на которых подробно показан процесс их реставрации. Плакаты рядом со скульптурой Сети I повествуют о том, как статую спасали от последствий предыдущей реставрации 1970-х годов: удаляли металлические стяжки и цемент, восстанавливали недостающие детали.
Здесь находится и 2 мумии, одна из которых принадлежит, предположительно, Рамсесу I — основателю XIX династии. И здесь, в отличие от Каирского музея, разрешено фотографировать.
Другая любопытная категория экспонатов — древние инструменты.
Тут есть отвес для оценки вертикальной поверхности, угольник с висящим грузиком для измерения горизонтали — точно такой, как изображение в храме Хора.
Измерительные линейки, угольники, писчие принадлежности. В отдельной витрине — уникальные находки: планы строений на кусках известняка, начертанные древними архитекторами.
Среди них — схема гробницы Рамсеса IX — той, что мы посещали в Долине царей. На одном таком плане указаны и размеры, причём с исправлениями: древний мастер сначала написал одно число, потом, видимо, пересчитал, зачеркнул и написал поверх другое. Эти чертежи подробно описаны в 5-й главе книги Кларка Сомерса и Рекса Энгельбаха «Строительство и архитектура в Древнем Египте».
В другой витрине — деревянная дощечка со схемой рельефа на какой-то стене. Нанесена координатная сетка и сделан набросок двух скульптур.
Рядом — модели кораблей, с гребцами и надсмотрщиком.
А ещё — древнейший в мире льняной носок, солнечные часы, наконечники стрел кремнёвые, деревянные, костяные и бронзовые. Целый набор копий и луков, и даже медный топор с рукоятью из тонкостенной медной трубки — той самой, какую египтяне сделать не могли.
Покидаем музей и решаем на обратном пути пройтись по жилому кварталу, причём нашу прогулку я транслировал в ВК.
Днём здесь не так сумрачно, как было ночью, но всё равно у неподготовленного туриста может возникнуть лёгкий культурный шок от грязи, шума и запахов египетских трущоб. И сверху несётся пронзительное пение муллы — намаз.
Выходим на какой-то нетуристический рынок.
Товар: рыба, фрукты, мешки с пряностями валяются прямо на земле, бегают утки и куры, толчея, женщины и мужчины в традиционной одежде громко торгуются. Молодой египтянин, явно недовольный тем, что мы ведём съёмку, некоторое время шёл за Валерой и что-то сердито говорил. Спешим ретироваться.
Вечером мы с Валерием снова отправились в Луксорский храм, чтобы пофотографировать древности в лучах заходящего солнца.
Те же сооружения выглядят совсем иначе.
И на этот раз тут толпа туристов всех стран и рас, за которыми можно долго наблюдать. Особенно — за дамами, которые непрерывно фотографируются в самых нелепых позах.
Стараемся поймать последние солнечные лучи на скульптурах, между колонн и на верхушке обелиска. На небе проступают звёзды. Кстати, сегодня в России — пасха, и особенно забавно вспомнить об этом под звуки очередного намаза в древнем языческом храме.
Замечаю двух египетских девушек в платках, которые остановились и, как мне показалось, посматривают в нашу сторону. Жду, что будет дальше. Неожиданно девицы направляются к нам и обращаются с невинным вопросом: «Ду ю спик арабиш?» Оказывается, им очень хочется сфотографироваться с туристами из Европы. Забавно. В прошлом году, когда мы были в Египте с жёнами, местные мужчины просили разрешения сфотографироваться «с вашей леди». Теперь противоположная ситуация: по очереди мы позируем в обнимку с египетской девицей, пока вторая делает фото. После фотосессии египтянки ретируются, бросив нам: «See you later». Вот такие скромные девушки в Луксоре.
Уже совсем стемнело.
Последние снимки статуи Рамсеса на фоне звёздного неба, и мы покидаем храм.
На обратной дороге заходим в книжный магазин. Кстати, в египетских книжных шикарный выбор литературы по Древнему Египту, на всех языках, включая русский. Валера не удержался и купил какую-то огромную книгу с фотографиями, и теперь боится, что она не влезет в чемодан.
Завтра в 8 утра автобус умчит нас в Хургаду. Прощай, Луксор.
